Что-то хрустнуло над головой у и затарахтел шифер. Я присела и машинально посмотрела вверх. Естественно ничего не увидела, но не удержалась от ругательства. Да что же они никак не унимаются! Пусть пойдут, бурьян сожрут или наловят жевунов с шоссе. Реально. И вообще, чего они за ними не охотятся?

— Не бойся, — донёсся тихий голос из мрака, и я вздрогнула от неожиданности, — Через крышу и окна им не прорваться, а дверь ты закрыл.

— Закрыла, — машинально поправила я, вслушиваясь в звуки голоса. Он мне понравился. Почему, я и сама пока не поняла. Представлялся высокий черноволосый мужчина с тёмными глазами. Похоже именно такие мне нравились.

— Ага, девушка, — неизвестный говорил с небольшими запинками, — Если тебе не трудно, дай мне попить. Я очень хочу пить.

Проще сказать, чем сделать. Я, по-прежнему, ни хрена не видела и даже не могла сообразить, где находится собеседник. Такое ощущение, словно он очень высокий или забрался на какой-то предмет.

— У тебя нет никакого фонарика? — осведомился неизвестный, услышав мои проклятия по поводу темноты.

— Да нет же, — я замерла на месте, а потом хлопнула себя по лбу, — Есть!

Только пользоваться придётся осторожно, чтобы чего сдуру не подпалить. Я достала из кармана зажигалку и добыла самый настоящий огонь. Неяркий, но его вполне достаточно, чтобы рассмотреть пол, стены, потолок с люстрой-вентилятором и стол, на котором стояло нечто, очень похожее на автономный светильник. То, что надо!

Щёлкнул выключатель и ровный жёлтый свет озарил комнату от и до. Впрочем, мне тут же захотелось выключить фонарь, чтобы скрыть кошмарное зрелище.

— Это кто же тебя так? — проворчала я, покачав головой.

У дальней стены стоял платяной шкаф. То ли сделанный под старину, то ли — реально старый. Массивная тёмно-коричневая фигня с двумя дверцами. Именно к этой штуке приколотили высокого черноволосого мужчину, пробив его запястья толстыми металлическими костылями. Лицо несчастного обезображивала сеть порезов, отчего я не могла понят, красив он был или нет. Теперь — нет. Такой физиономией можно пугать детей и ворон, покусившихся на урожай.

— Сейчас я тебя сниму с этого насеста, — пробормотала я, поставив сумку на стол, — Думаю, будет больно.

— Сначала — воды, — мягко попросил распятый и указал головой вниз, — Под ногами лежит фляга. Когда я трогаю её ногами, она булькает.

Я невольно подумала, что неизвестный, устроивший экзекуцию, то ли был редким садистом, то ли имел конкретный зуб на несчастного. Оставил его в таком жутком месте, обрекая на верную смерть, да ещё и бросил флягу с водой под ноги, чтобы тот знал, насколько близко вожделенная жидкость.

Открыв флягу я первым делом понюхала горловину: неизвестный, садист мог запросто налить внутрь какой-нибудь отравы. Вроде бы всё в порядке. Только после проверки поднесла сосуд к потрескавшимся губам страдальца и принялась понемногу вливать воду в его рот. Вблизи порезы на лице выглядели ещё ужаснее, но у меня появилось ощущение, что они выглядят как-то неправильно. Раны смотрелись недавними, но успели основательно подёрнуться корочкой струпьев, сквозь которую проглядывала новая кожа.

И да, когда-то распятый мужчина был красив: ровный нос, тёмные глаза в обрамлении пушистых ресниц, небольшие ушки и тонкие черты лица. А потом кто-то варварски испортил всю эту прелесть и этим «кто-то» определённо не являлись твари за стеной.