Самое интересно, что не так много врагов пострадало от взрыва, как элементарно обгадилось от страха. Не знаю, из кого Чародей набирал охрану, но встретив реального противника эти засранцы немедленно включали заднего. Вот и сейчас, на опрокинутом диване распласталось два окровавленных тела, а остальные бросились к выходу. Очереди, которые мы выпустили вслед беглецам, включили у них режим форсажа. У тех, кто выжил.

Поле боя осталось за нами. Правда, теперь всё выглядело хуже, чем в начале сражения. Стекло, защищавшее зимний сад обрушилось, а мебель и деревянные пол покрывали десятки чёрных дыр. За спиной продолжали развлекаться «Артемоны», превращая первый этаж дворца в живописные развалины.

— Вперёд, — скомандовала я и подняла с пола пару трофейных Вумпов. — Лес, ты хоть в курсе, куда-дальше-то идти? Домик-то, чай не из маленьких, а тут ещё и эти обезьяны с гранатами.

— В курсе, — он перезарядил оружие. Физиономия, покрытая серой пылью, казалась высеченной из камня. — Но есть проблема: чтобы попасть во внутренний двор, где прячется этот гад, нужно через систему безопасности отключить защиту. Как там поживает твоя хвостатая хакерша?

— Рам? — она недовольно зафыркала, но согласилась меня выслушать. — Чёрт! Говорит, что ту, как и у Баст нет выхода наружу. Но она знает, где располагается охранный центр и может подсказать, что именно делать.

— Как поступим?

Последний раз громыхнула и к нам подполз почти идеально круглый клуб пыльного дыма. Я задумалась, осматривая спутников, а потом выковыряла из уха шарик передатчика и протянула Страшу.

— Держи, — он попятился и помотал головой. — Не беси меня! Слушай, что Рамина скажет и сделай всё правильно. Лохматый, — Лев молча кивнул. — Береги его, как зеницу ока.

— Сделаем, — парень не казался ни удивлённым, ни расстроенным.

— Элли, — я остановила ненужную болтовню поцелуем и сунув в пальцы резиновый шарик, развернула болтуна. Потом отпустила лёгкий пинок. Для уверенности.

— Пошли, — я хлопнула Лесоруба по плечу. — Веди в этот, чёртов, внутренний двор.

Мы прошли пару залов и коридор. Внезапно в стенах что-то заперхало и вдруг послышался визг, наполненный такой яростью и ненавистью, что мне стало не по себе. Потом верещание умолкло и некоторое время кто-то тяжело дышал в микрофон. Всё это время мы продолжали идти вперёд. Пока нам попался только застывший, как столб, мужчина в белом костюме. Он выглядел впавшим в ступор.

— Я убью вас всех! — дыхание сменилось хриплым мужским голосом. — Все вы — твари, паразиты, уроды… Спелись, чтобы добраться до меня, разрушить всё, что я сделал, чего достиг.

— Это — его настоящий голос, — отметил Лесоруб и показал, куда нужно поворачивать. — Я его помню, но так смутно, словно последний раз слышал тысячу лет назад.

— И эту парализованную мерзавку, и чокнутую дуру со стеклянной башкой, и серую хвостатую мерзость, и железного дебила… Всех! — внезапно он вновь перешёл на визг, в котором терялись отдельные слова. Лишь чуть позже выяснилось, что финальная речь сей тирады адресовалась исключительно мне. — Рыжая сука! Я своими руками вырву твоё чёрное сердце! Засуну в банку и буду любоваться, вспоминая, как разорвал тебя на куски!

— В любовницы уже не берёшь? — весело откликнулась я.

В принципе я не надеялась, что наш «великий и ужасный» соблаговолит ответить «рыжей суке», но ответ пришёл.

— Держать в постели змею подколодную? — он нервно хихикнул. — Не знаю, что за чёртовы блоки стоят в твоей гнилой башке, но давать тебе ещё один шанс не собираюсь.