Привиделся парк, залитый лучами жаркого полуденного солнца. Деревья золотились листвой и тихо шелестели, улавливая порывы тёплого ветерка. По голубому небу медленно плыли белые пушистые облака.

Я стояла на дорожке, выложенной аккуратным жёлтым кирпичом, а прямо передо мной припал к земле, уронив на неё одно длинное ухо, щенок с фотографии. Только этот был настоящим и тёмные бусинки его глаз сверкали озорством, точно зверушка задумала какую-то шутку.

— Привет, — сказала я и присела, протянув руку вперёд, — Иди ко мне.

— Привет, — неожиданно отозвался щенок и поднял голову, — Только это ты должна подойти ко мне.

— Говорящая собака, — я ощутила искреннее удивление. Впрочем, не такое сильное, как должна была, — Надо же.

— Ничего удивительного, — собачка повернулась несколько раз, пытаясь ухватить зубами за хвост, — Здесь разговаривать могут все: и животные, и птицы, и даже люди.

Что-то очень знакомо затарахтело и на соседнее дерево тяжело опустилась большая чёрная птица. Ворона. Она склонила голову и уставилась на меня жёлтым глазом.

— Пошли за мной, — щенок несколько раз подпрыгнул на месте, а потом отбежал подальше, — Пошли! Пошли!

— Куда? — удивилась я, поднимаясь, — Куда ты меня зовёшь?

— Ты должна дойти до конца этой дороги, — щенок не скрывал нетерпения, — Чем быстрее дойдёшь до конца дороги, тем лучше.

Пожав плечами, я сделала шаг вперёд и вдруг ощутила резкую боль, которая пронзила голову. Я остановилась, прижав палец к виску. По листве прошёл порыв сильного ветра, а среди облаков появились тёмные тучки самого неприятного вида. Стало тревожно.

Однако щенок смотрел так умоляюще, что я не выдержала и сделала ещё один шаг. Второй приступ головной боли бросил меня на колени, и я не удержалась от протяжного стона. Ледяной ветер принялся срывать листву и швырять мне в лицо. Солнце скрылось за сплошной облачной пеленой и на землю упали первые капли дождя.

Ворона внезапно сорвалась с ветки и с пронзительным карканьем шлёпнулась на дорожку.

— Нельзя! — вопила птица, — Нельзя!

И я проснулась.

Резкий треск никуда не делся. Кто-то завозился в темноте и тихо вздохнул. Спросонья я никак не могла сообразить, где нахожусь и что издаёт эти раздражающие звуки. Потом сон отступил, я вспомнила прошлую ночь и увидела мерцающий зелёным экранчик телефона. На дисплее проступила надпись: «Чародей». Ага, объявился, засранец. Я подобрала трубку и поднесла к уху.

— Привет, — донёсся жизнерадостный голос, в котором, тем не менее, ощущалась усталость, — А я уж думал, что тебя прикончили.

— Спасибо, за беспокойство, — я зевнула и села, прижавшись спиной к стене, — Очень старались, должна тебе сказать. Сначала, людоеды на дороге, а потом — крылатая мерзость в посёлке. Не…

— Ты сумела ускользнуть от этих уродцев? — в голосе собеседника проскользнула уважительная нотка, — Впрочем, когда мне тебя рекомендовали, то сразу предупредили, что я буду иметь дело с профессионалом. Непонятно только, что произошло на шоссе… Ты таблетки нашла?

Рекомендовали? Ого! Получается, мы знаем друг друга, пусть и заочно. Или не только? Память показала мне язык и отвернулась.

— Нашла и одну уже съела. И что вы в них так упёрлись? — раздражённо заметила я, — Объясни лучше, какого чёрта происходит и что делать дальше?

— Давай пока определимся, как я к тебе стану обращаться.