— Обрыв, — шёпотом сказал Лесоруб, почему-то опустившийся на одно колено. Что-то бахнуло ещё пару раз.

— Хорошо, — так же тихо ответила я, — А в чём дело? Кто стреляет?

Склон, поросший маленькими кривыми деревцами, плавно опускался на террасу, где вновь начинался сосновый рай. Чуть дальше рельеф делал ещё пару подобных финтов, так что мы, похоже, опускались в какую-то ложбину. Но вовсе не это привлекло внимание нашего металлического товарища.

Внизу, на первой из террас, деревья расступались, освободив площадь, протяжённостью в пару сотен метров и на этом свободном пространстве располагался… Чёрт, даже и не знаю, как назвать это. То ли — исполинский муравейник из камня, то ли изрядно уменьшенная копия пирамиды Хеопса. Чуть дальше я заметила ещё несколько похожих, но уступающих этой в размерах. Все постройки (это же — постройки, да?) соединялись сетью переходов, вроде пешеходных и автомобильных дорог. Кроме того, здесь же имелись огороженные участки с какими-то растительными культурами и небольшие водоёмы.

— Забавно, — прошептал в ухо Страшила. Стало щекотно и я щёлкнула его по носу, — Словно для каких-то лилипутов. Или — мышей, ха!

Мыши! Точно, мне же говорили, что недалеко от экспериментального блока имеется мышиная колония. Правда сейчас она определённо переживала не самые лучшие свои времена.

В чаще леса темнела просека, явно сделанная не мышами и не для мышей. Туда запросто могли поместиться два внедорожника. И они поместились. И теперь пара чёрных массивных автомобилей светила фарами в сторону маленьких пирамид. Семеро неизвестных, тёмные в ослепительном свете фар, курили, громко хохотали и пили из бутылок. Ах да, а ещё они, время от времени, палили из ружей по одной пирамиде.

Постройка определённо не годилась в качестве защитного сооружения. Каждый выстрел откалывал порядочный кусок и становилась видна начинка: комнаты, коридоры, крохотные серые тела… Неподвижные. Я присмотрелась: остальные здания несли на себе тщательно восстановленные следы подобных катаклизмов. Значит, мышиное сафари происходило далеко не первый раз.

— Какой в этом смысл? — спросил Лесоруб и его щека дёрнулась, — Они же даже сдачи дать не могут?

— В этом и смысл, — выдавила я и увидела перед глазами тень жёлтой полосы, — Некоторым нравится, когда им не могут дать сдачи.

— Значит я пойду и убью их всех! — прохрипел Лев и я едва успела схватить молодого идиота за шевелюру, когда он рванул к обрыву, — Почему нет?

— Потому что у них оружие, — ласково сказала я и погладила паренька по гриве, — А у храброго трусливого Льва — нет. Всех семерых ты свалить не успеешь, а я за тебя отвечаю.

Почему я так сказала? Не знаю. Ведь никто не назначал меня опекуном лохматого раздолбая.

— Ща я по ним врежу! — Лесоруб начал подниматься им я хлопнула его по маковке: сиди, мол, — Тут что не так?

— Всё не так, — я перезарядила револьвер и проверила остатки; м-да, не густо, — Ты из своей Секиры снесёшь к чёртовой матери весь мышиный град. Внимательно следи, если что — просто дай очередь над головами — пусть просрутся, уроды.

— Элли, ты чего? — не понял Страшила, — Одна? Вниз?

— Ну, вверх мне ещё рановато, — я ухмыльнулась и отдала ему сумку, — Да и боюсь, не пустят. Всё, объятия и слёзы оставим на потом.

Прежде, чем кто-то начал бы возражать и отговаривать, я уже перемахнула на склон и начала осторожный спуск. Долбанные кусты! Колготки и без того стали напоминать весьма лаконичное тату, а вы их ещё и дорываете, колючие мерзавцы! Нырнуть за деревце.