Это драконид звал его. Он вложил все свои силы в то, чтобы распрямить ноги, прижавшись спиной к провисшему потолку, и двинуться вперед в черноту, сквозь которую пробивались серые лучи.

Дамон не знал, как долго он боролся. Ему казалось, что целую вечность, и к тому моменту, как тьма рассеялась, его мускулы уже пылали огнем. Он думал, что не сможет сделать следующий шаг, пока не увидел лившийся из прохода бледно-голубой свет.

Он вытянул морду, обнаружив больший тоннель, ведший к выходу из шахты. В изумлении он увидел показывавшего ему дорогу Рагха, если только не принимать во внимание, что сивак выглядел как гном Костерок и держал в руке голубую светящуюся сферу.

«Дамон, быстрее!»— голосом гнома произнес Рагх. — «Во имя памяти Темной Королевы, поторопись!»

Дамон все понял, и принялся сворачиваться, пока не превратился в чернильное пятно, вытянувшись, чтобы стать тенью Рагха. Прикрепленный к сиваку, он выплыл из шахты. Затем они благополучно спустились с продолжавшего неистово сотрясаться холма.

Звезды едва показались, темно-синее небо заволокла пелена от земли и каменной пыли, все больше и больше окутывавших эту часть Каролисских гор.

«Костерок!»— Женщина-гном яростно махала руками, показывая, чтобы Рагх бежал прочь от горы. «Костерок!»— Другой гном по имени Чарт был с ней, казавшийся не менее напуганным, но проклинавший богов за то, что те разрушили их шахту.

Дамон с удивлением заметил Ферил, лежавшую на земле у ног двоих гномов. Она выглядела сильно помятой и в синяках, ее рука была на перевязи, но он сразу мог сказать, что эльфийка дышала. Грэнналюрид зловеще махала сковородой над кагонестийкой.

«Костерок!»— вопила Грэнналюрид. — «Немедленно убирайся оттуда!»

Глава 20

«Фелдспар мертв», — произнесла Грэнналюрид. Она на несколько секунд опустила голову, возможно вознося молчаливую молитву. Когда она подняла ее, ее глаза были влажными. — «Бегущая На Заре поведала нам об этом, после того как сползла с горы, и мы перевязали ее руку. Она сказала, что Фелдспар провалился в трещину. Сказала, что не смогла добраться до него, прежде чем земля поглотила его, точно громадный зверь».

Она покачала головой, затем швырнула сковороду на землю возле тлеющего костра. «Все из-за жадности. Говорю я вам, что наградой за жадность — смерть. Удивлена, что ты не мертв тоже, Костерок, рванув туда за тем проклятым сиваком. Тебе следовало лучше знать. Тебе следовало знать, что нужно держаться от горы подальше, когда все так трясется. Ни одно богатство не стоит твоей жизни. Я всегда говорила, что жадность убивает столь же верно, как и меч».

Гном, выглядевший Костерком, не ответил, просто переминался с пятки на носок в своих ботинках и старался казаться грустным. Рагх знал, что хотя его голос и звучал похоже с гномьим, он не владел всеми нюансами речи или манер гнома. Слишком много болтовни или движений выдаст его.

«Ты молод, Костерок, но если хочешь дожить до моих лет, тебе следует быть более осторожным. Понимаешь?»— Грэнналюрид расстроено засопела. — «Полагаю, ты бы сейчас не отказался от обеда».

Рагх кивнул, его гномья борода задрожала. Драконид и в самом деле был голоден, и что бы там Грэнналюрид не готовила, оно пахло восхитительно.

За спиной у Грэнналюрид Чарт также нетерпеливо закивал, хотя она не могла его видеть. «Я определенно голоден, парни, и мы с таким же успехом можем оплакивать Фелдспара на полный желудок, как и… Иголка, подожди минутку, что-то не так». Когда Чарт проходил мимо Рагха, его нос задрожал.

Запах Рагха выдавал его.

Чарт расправил свои чрезвычайно широкие плечи, снова понюхал воздух и уставился на Рагха.