— Эта дама находится в лечебнице?

— Не в такой, какой вы ее себе представляете. Эта семья баснословно богата, поэтому Ева живет затворницей в собственном поместье. Оно и стало для нее лечебницей. Видите ли, Ева всегда была несколько… экзальтированной. На своем первом балу во дворце Хофбург она влюбилась в Максимилиана, который в то время был только эрцгерцогом. Должна признать, что он был очарователен, и не одна Ева потеряла из-за него голову. В тот вечер она с ним танцевала и целиком отдалась своему чувству. Стоит ли говорить, что его брак с Шарлоттой Бельгийской разъярил ее именно потому, что Еве казалось, будто Максимилиан отвечает ей взаимностью. С той поры она испытывала к новой эрцгерцогине неукротимую ненависть. Огромное состояние Евы и поддержка со стороны ее матери позволили моей родственнице повсюду следовать за этой четой. Она жила в Милане, Венеции и Триесте, устроившись как можно ближе к замку Мирамаре. Затем, когда Максимилиан согласился стать императором Мексики, Ева и ее мать отправились и туда. Зачем? Не знаю… Вынуждена признаться, что я никогда и не стремилась этого узнать, так как Ева не была мне особенно симпатична. Из дворцовых сплетен стало I известно, что они с матерью все еще оставались в Мексике, когда императрица Шарлотта уже покинула эту страну, чтобы просить о помощи папу римского, Наполеона III и императора Франца Иосифа. Дядя Евы, обеспокоенный судьбой сестры и племянницы, отправился в Мексику, чтобы найти их и привезти в Вену. Ему это удалось. Но гибель Максимилиана спровоцировала ту попытку самоубийства, о которой я уже упоминала. Если я добавлю, что мать Евы умерла через несколько недель после их возвращения в Вену, то вы будете знать ровно столько, сколько и я.

— Все это не слишком обнадеживает, — вздохнул Альдо. — Вы видели ее после возвращения?

— Дважды. В первый раз на похоронах матери Евы. Мне показалось, что эта смерть ее не слишком взволновала. Мы виделись еще один раз, только я не помню, по какому случаю. Это немного, если учесть, сколько лет прошло, — добавила графиня с полуулыбкой. — Скажу только, что во время нашей второй встречи я испытала чувство невероятной неловкости, и это удерживало меня от новых визитов… Безумие этой женщины не всегда заметно, но она — будто сгусток ненависти.

— Ненависти к тем, кто расстрелял Максимилиана, я полагаю, — добавила Лиза.

— Нет, к императрице Шарлотте. Ева считает ее виноватой в тех несчастьях, которые обрушились на голову ее возлюбленного. Она знает, что Шарлотта тоже лишилась разума, и не устает радоваться тому, что довела ее до такого печального состояния.

— Как это может быть? — удивился Альдо. — Ева Рейхенберг полагает, что это она стала причиной того, что эта несчастная потеряла рассудок? Кажется, императрица Шарлотта умерла недавно…

— Примерно три года назад. В то время у меня появилось желание навестить Еву, но я удержалась от этого шага. Мне оно казалось низменным. Ведь мною руководило обыкновенное любопытство.

— Вам хотелось узнать, радуется ли ваша родственница такому исходу?

— Да. Согласитесь, что такой порыв неприличен. Потом, правда, я пожалела о том, что не поехала. И это тоже не делает мне чести!

— Отчего же?

— Мария Колински, ее сводная сестра, рассказала мне позже, что Ева не только не обрадовалась, ее охватил безудержный гнев. Видите ли, когда-то она прокляла свою соперницу, а смерть прекратила действие этого проклятия. И к тому же, Шарлотта, воссоединилась с Максимилианом там, на небесах…

— Мне это кажется глупым, — заметила Лиза. — И вообще: учитывая возраст Евы и то ужасное положение, в котором она находится, почему бы не позволить ей прекратить мучительное существование?

— Во-первых, ее положение не настолько ужасно.