Девушка с усилием оторвала голову от столешницы, напряглась и посмотрела. Потом уронила голову обратно. В ее глазах застыло отчаяние.
Вилен закончил установку экрана и лазерного проектора. Экран был натянут наклонно, как огромное приспущенное крыло. Вилен включил проектор; на экране появилось изображение. Невозможный Образ Хулму принялся гипнотически вращаться и изгибаться на фоне муаровых разводов. Стрин и Вилен опустились на колени спиной к экрану по обе стороны от Инприсс, глядя ей в лицо.
— Внимай Хулму! — торжественно объявил Стрин.
Первая церемония началась.
Очень скоро изгибы и мерцания голограммы ввели Инприсс в неглубокий транс. В таком состоянии слова и приказы Стрина и Вилена проникали в ее сознание особенно глубоко.
— Ты будешь принесена в жертву Хулму, — говорил ей Стрин. — Твоя душа уже никогда не вернется сквозь время обратно к твоему телу; ты никогда не проживешь свою жизнь заново, как другие. Ты будешь принадлежать Хулму. Он заберет тебя к себе в глубины страта.
— Хулму заберет тебя к себе, — вторил нараспев Стрину Вилен.
— Ты должна молиться Хулму, — прошептал Стрин на ухо Инприсс. — Ибо теперь ты принадлежишь ему.
Произнося песнопения, Вилен добывал из своего ящика новые принадлежности. Устройства, которые он расставлял вокруг стола на полу, издавали странные беспокойные, щелкающие и гудящие звуки; чуждый уху гул разнесся по комнате. Стрин взял в руку инструмент, напоминающий трехзубую вилку, и принялся раз за разом надавливать его остриями в различные части тела Инприсс, причиняя ей боль, но не прокалывая кожу. Все, что Гончие делали сейчас, должно было усилить душевную травму, и Инприсс от страха уже впала в каталепсию.
Стрин встал и щелкнул пальцами у нее перед лицом. Инприсс вздрогнула и вышла из транса, и тогда Стрин показал ей устройство Исхода через Огонь, которое он держал в руке, уже готовое. Глаза девушки полезли из орбит, лицо обвисло. Рот Инприсс приоткрылся, но она не могла издать ни звука.
Тут раздался стук в дверь.
Стрин и Вилен переглянулись.
— Нужно посмотреть, кто там, — сказал Стрин.
Они вышли из гостиной и закрыли за собой дверь, потом постояли немного в прихожей. Стрин открыл входную дверь.
За дверью стоял один из Гончих.
— Как раз вовремя, — сказал ему Стрин.
Они постояли еще, помолчали. Прижав ухо к двери гостиной, Стрин прислушался. Из комнаты доносились тихие шуршащие звуки. Потом Гончий услышал, как открылось окно.
Через минуту они вернулись в гостиную. Инприсс Соре исчезла. Она выскользнула из узлов, которыми связал ее Стрин, и сбежала через окно по пожарной лестнице. Бросив взгляд на подоконник, Гончий с удовлетворением убедился, что у девушки хватило присутствия духа забрать с собой сумочку и она не останется без средств.
— Отличный старт, — выдохнул он.
Погоня началась.
Глава 4
Уже несколько недель капитан Этон носил только тюремную одежду. Но сегодня, когда ему надлежало предстать перед трибуналом, охранник принес ему повседневную форму. Этон одевался тщательно, но у него не было зеркала, чтобы проверить свой внешний вид.
Стены его камеры были из серого металла, что напоминало строгий функциональный стиль интерьеров эсминца, на котором он служил до ареста. Этону не хватало глубокой вибрации двигателей времени, но еще более — ощущения дисциплины и осмысленности, столь свойственных флоту. Его одиночество нарушали только выкрики охранников и металлический лязг, составлявшие повседневную жизнь тюрьмы. Угнетала мысль, что его держат вместе с дезертирами и другими преступниками. В соседних камерах сидели богохульники — члены секты травматиков, и ночью слышались их призывы к Хулму. |