Драконус отвечает: — Отвергнешь меня, друг? Не сражались ли мы прежде бок о бок?

Аномандер вздрагивает, поворачиваясь к Консорту. — Просишь разрешения уйти, Драконус? Почему?

— Прикажи отступить — я так и сделаю. Но пойми, Аномандер… Я заберу Айвиса и своих дом-клинков.

— Ты разобьешь ему сердце.

Драконус чуть оборачивается, щурится, глядя на Айвиса во главе конного отряда — а взор капитана прикован к господину, словно он ждет призыва на совет. — Вижу. Он охвачен пылом. Мне ли удивляться?

Аномандер кивает. — Легион Урусандера готов наступать. — Он осматривает вражеские ряды и задает самый опасный вопрос: — Как поживает Мать Тьма?

Похоже, Драконус дрогнул от простого вопроса. — Она отвергает меня. Боюсь, она проникла в мои мысли и наши отношения ранены.

— Смертельно?

— Не могу сказать? Ты был бы доволен?

Аномандер качает головой. — Нет, вовсе нет, Драконус.

Проходят немногие мгновения, армии медлят, небо теряет волю и дождь затихает. Странное изможденное безмолвие овладевает закатом. И Драконус говорит: — Я смогу исправить.

Что-то мелькает на лице Аномандера — словно ему дали пощечину — но он кивает. — Драконус, я могу назвать это лишь любовью. И великим мужеством.

— Я всё исправлю, — повторяет Драконус.

— Так примите командование флангом, сир. Айвис и Сильхас ждут.

— Я поведу своих клинков, — говорит Драконус. — Вашему брату оставлю его отряд.

— Как пожелаете.

— Аномандер?

— Да?

— Мы не сдадимся.

— Да, Драконус, я и не думал.

— Она увидит, верно?

Аномандер молчит.

Драконус проводит рукой по лицу и добавляет: — Дело в вашем брате, Сильхасе Руине.

— Драконус?

— Я мчался сюда, друг, гадая, не захватили ли вы моих домовых клинков. Не отняли ли их у меня.

— А, понимаю. А если бы?..

— Я поговорю с Айвисом. Аномандер, я решил не верить.

— Спасибо.

— Ваш брат…

— Позже, может быть? — говорит Аномандер крайне решительным тоном.

Драконус еще миг всматривается в друга, лицо каменеет в некоей покорности судьбе — и отворачивается, идет к взмыленному коню. Садится в седло и скачет на левый фланг, к своим дом-клинкам и Айвису».

Райз Херат вздрогнул, моргнул, протирая глаза. Кратчайшая пауза, и звуки битвы вернулись — скрипучий диссонанс почерневшей бронзы и белесого мрамора, статуй, плененных безнадежной войной. «Жалкая плоть подводит доспехи и гневные клинки Хастов. Пленники, преступники умирают во имя отвергнувшей их цивилизации. Им не удалось процвести, и теперь они гибнут десятками.

Айвис падает, защищая господина. Сильхас бушует, рыдая, меч хлещет всех осмелившихся подойти близко. Лорд Аномандер покрыт кровью. Он прорубил себе дорогу, но видит неминуемый исход побоища. И уходит с поля, карабкаясь по глинистой грязи склона. На гребне показывается знамя Тисте Андиев. Он подходит к юноше, его держащему. Бережно берет высокий трепещущий шест из рук…

А Драконус? Его нигде не видно. Тела не найдут.

Нелегко убить Азатеная».

Херат поднес руки к лицу, погружая жуткую сцену в благословенную темноту. «И это сделали мы. Эмрал и я… Побери нас Бездна».

Знамя накренилось и упало.

«Конец. Все кончено».

Закричав, он ушел из Комнаты Стыда, шатаясь и сталкиваясь со статуями, не отрывая карающих ладоней от глаз.