Он был Воплощением Смерти, но то выражение в его глазах… та невинность, тот озадаченный взгляд. Если он был Воплощением Смерти, он лишь играл свою роль. И убивал ли он вообще слуг? Я не знала точно.

То, что Соуриал сказал мне ранее, заставляло меня думать иначе. Он утверждал, что они были своеобразными стражами, поддерживавшими мир среди людей, обезумевших от жестокости.

Что я знала? Я была не в курсе действий генералов и лидеров. Любая могущественная власть использовала манипулятивные техники, чтобы держать население под контролем. Возможно, это распространялось и на альбийского короля.

На этом этапе меня накрыло ужасным пониманием, что соблазн мог ослабить меня, а не Самаэля.

Я потёрла глаза. Как бы там ни было, мне надо поспать. Утро вечера мудренее.

Я не могла понять, то ли меня заворожили, то ли я просто узнала новые факты. Хотя я и пробыла здесь два дня, я чувствовала себя пойманной в ловушку между двумя мирами: миром Доврена и смертных, которые жили на улицах – обычных людей, которые сражались, чтобы выжить, голодали и сберегали копеечки на горячую пищу и напитки в мюзик холле. И миром этого роскошного комфортного замка, где мне не место.

Я перекатилась на бок, стараясь расслабить свои мышцы. Каким то образом всё смешалось, и мне казалось, что я предаю обе стороны.

Я отчаянно хотела вновь увидеть Финна и Захру. Я хотела получить напоминание о том, кем я была на самом деле. Подумав о них в мюзик холле, я наконец то начала расслабляться. Моё дыхание и сердцебиение успокоились. И наконец то я задремала.

Но мои сны не были мирными. Нет, они были переполнены эротическими и мучительными видениями Самаэля.

А когда я проснулась, лучи солнца лились через витражные окна. Я села, будучи всё ещё голой, и прикрылась одеялом, моргая от яркого света.

Наступило утро, и я по прежнему была совершенно одна. Самаэль так и не вернулся.

Так что я оделась в простое серое платье и обнаружила, что за дверью для меня оставили завтрак – сладкий хлеб с шоколадом и кружка горячего кофе с молоком. Боже, я буду скучать по этому месту после ухода.

Набив желудок, я пересекла библиотеку и вышла в коридор. У двери стояли два солдата, и когда я пошла по коридору, они последовали за мной. Безмолвно наблюдая и следуя за мной по лестницам.

Добравшись до нижнего этажа, я повернулась к ним и скрестила руки на груди.

– Мне разрешается выйти на улицу и погреться на солнышке?

Они посмотрели друг на друга, затем кивнули.

Я толкнула дверь и вышла наружу. Замок стоял на вершине плавно покатого холма, и поля вокруг меня были усеяны яркими полевыми цветами.

Я обернулась и увидела, что оба солдата стоят возле двери замка.

– Я просто погуляю по двору. Мне не нужно, чтобы вы стояли над душой. Не то чтобы я могла сбежать.

Я жестом показала на возвышающиеся стены вокруг нас.

Когда оба солдата промолчали, я посчитала это разрешением погулять в одиночестве. На самом деле я надеялась найти тихое укромное местечко, чтобы призвать Лудда.

Так что когда они оставили меня без присмотра, я подошла к одной из арок во внутренней каменной стене. Скрывшись из виду, я встала внутри и стала подзывать ворона. Тихо воркуя и прищёлкивая языком, я ждала появления Лудда.

В тёплых лучах солнца я чувствовала себя умиротворённо, купаясь в золоте. И когда я увидела, что Лудд летит ко мне, моё сердце забилось чуть чаще. Он нёс более крупную записку, чем обычно.

Я встала на колени, когда он приземлился на камни у моих ног и бросил маленькую свёрнутую бумажку. Я подняла её и развернула.

Я в ужасе уставилась на сепийную фотографию. Свет вокруг меня как будто померк; мир притих. Время замедлилось, и я перестала дышать.