Глава двенадцатая

Ужасные истины

Калибан

200-й год Великого Крестового похода Императора

СТРАХ И ОТВРАЩЕНИЕ грозили захлестнуть Захариила. Он яростно закричал от увиденной вокруг скверны - а затем все вновь изменилось.

Коридор был погружен в тусклый свет, усиливающийся вокруг братьев Астартес и искаженных чудовищ, с которыми они сражались. В мгновение ока мир будто бы полностью замер, превратив отчаянную битву в своеобразную мрачную картину. Захариил в равной степени видел сквозь тела друзей и врагов - бьющиеся внутри них сердца, и вены, в которых вяло бежала теплая кровь. Он видел темный ихор, наполнявший тела ужасных червей, и разрастающееся в них страшное разложение. Одно из чудищ обвилось вокруг брата Аттия и впилось жвалами в его закованный в сталь череп. Во рту у существа находился длинный, оканчивающийся иглою, костяной шип, скрытый в мощном узле мускулов, который раз за разом с силой пули выбрасывал его в затылок Аттия. В полом канале внутри костяной иглы пульсировал отвратительный яд.

Ужас Захариила перерос в чистый праведный гнев. Он призвал ярость варпа и широко взмахнул посохом, а после выпустил вихри иссушающего белого огня по направлению ко всем существам, которые ему удалось заметить. Подобно разрядам молний, они проходили сквозь тела монстров и превращали в пар текущий в них ихор. Вены библиария заледенели, оба сердца сжались в агонии, а затем весь мир резко пришел в движение.

Десяток существ тут же взорвались, забросав отделение кусками хитина и зловонным ихором. Захариил покачнулся, ошеломленный ясностью своего видения. «Взгляд ужаса», как называл его Израфаил. Он пережил подобное всего раз, когда сражался со Львом Калибана. На одно-единственное мгновение он частично перенес свое сознание в варп. Катушки психического капюшона были настолько холодными, что сушили кожу. Он с содроганием подумал о том, что бы произошло, окажись он перед витавшими в коридоре энергиями порчи без защиты капюшона.

Царившая в переходе тьма рассеивалась только вспышками выстрелов, когда отделение сплотилось, чтобы дать отпор внезапному нападению бронированных червей. Все еще стоявший на ногах магистр ордена Астелян разорвал двух монстров на куски точными выстрелами из пистолета и взмахом цепного меча рассек напополам еще одного. Брат Гидеон вскочил на ноги, сбросив с себя тело убитого им червя, и разрубил на части другого, уцепившегося за спину товарища воина. Аттий ринулся в атаку, чтобы помочь освободиться еще одному упавшему брату, его внушающая страх маска озарялась адским болтерным огнем.

С устрашающим боевым кличем Захариил бросился на врагов. Он сфокусировал своей гнев на силовом посохе, оплетая его потрескивающей аурой психической силы. Каждый червь, которого он ударил, во вспышке голубого огня превращался в пепел, а следовавший за этим удар грома подбрасывал в воздух их сожженные останки. За пару секунд он уничтожил пять червей, и после этого схватка так же внезапно завершилась, как и началась. Астартес стояли неровным кругом, повернувшись лицом наружу, их доспехи были в рубцах и вмятинах, пистолеты все еще дымились. В загустевшем воздухе вокруг них витал сизый пороховой туман, у ног громоздились кучи поверженных червей. У нескольких Астартес были незначительные раны, но ни один из них не стал жертвой внушающих страх жал.

- Что это за существа? - спросил Захариил, исследуя один из трупов торцом посоха.

- Черви-похитители, - сказал Астелян, ударив ногой одно из существ. - Когда я был ребенком, мы частенько охотились на них, но там, откуда я родом, они никогда не вырастали больше чем на полметра.

Как и большинство калибанитских детей, Захариил слышал о червях-похитителях, но никогда их не видел. Они были угрозой для человеческих поселений по всему Калибану, превращая мелких зверей и домашний скот в живые инкубаторы для своих яиц.