— В том-то весь и ужас, Софья Николаевна! — воскликнул Веня, принимаясь бегать по кабинету и противно хрустеть пальцами. — Тому парню, который спрыгнул с крыши соседнего здания. Аникину.

— Что-что?

— Да, Софья Николаевна! Когда все побежали посмотреть на трупы, я тоже побежал. А потом как увидел этого парня на асфальте, меня прямо будто ударило. Я и подумал: вдруг я Софью Николаевну в какое-нибудь нехорошее дело втянул? Ведь вас уже и по башке били… Не просто же так.

— А ну-ка сядь, — приказала Софья. — Расскажи, как дело было. Да поподробнее!

— Ну, однажды я вышел на улицу, он подошел. Говорит: "Ты работаешь в «Артефакте»? Я говорю: «Да». Он говорит: «У вас там есть такая Софья Елисеева». Я говорю: «Есть». Он говорит: «Хочешь подзаработать? Стащи для меня какую-нибудь ее шмотку, чтобы приметная была. Чтобы все знали, что ей принадлежит. Лучше всего сумочку с документами». Я говорю: «Меня поймают и посадят, будто я вор». Тогда он говорит: «Ну, хорошо, стащи не сумочку, а что-нибудь дешевое. Такое, из-за чего в тюрягу не посадят. Но только чтоб сразу стало понятно, чья шмотка. С одного взгляда». Я говорю: «Сколько дашь?» Он говорит: «Сто баксов». Ну, тут я, Софья Николаевна, и сломался. Представляете, сотня баксов практически за просто так?

— Представляю, — пробормотала Софья, во все глаза глядя на Веню. — А этот Аникин, он не сказал, зачем ему понадобилась моя вещь?

— Не-а.

Впрочем, Софья, кажется, и сама догадалась. Кофту обнаружили рядом с одеждой несчастного Брюковца. Ее могли опознать тот же Мохов, молоденькая Люся и Марфа, если бы были достаточно внимательны. Софья отлично помнила, что в прошлую лютую зиму несколько раз пивала у них в редакции чай, кутаясь именно в эту кофту. Судя по всему, ее, Софью, хотели подставить. Впутать в дело об убийстве.

— Софья Николаевна, так вы меня прощаете? — спросил явно повеселевший Веня.

— Да, — рассеянно ответила она. — Иди, иди, занимайся делами.

— Кстати, деньги я уже потратил.

Софья посмотрела на него столь мрачно, что Веня поспешил убраться от греха подальше. Он вылетел за дверь навстречу новым приключениям.

Софья чувствовала себя так, словно ей поскребли спину наждачной бумагой. Ее продирала дрожь, а мысли, напитавшись страхом, стали такими тяжелыми, что не могли уже спокойно течь, а все до единой потонули в бездонной пучине ужаса. Она подошла к окну и открыла форточку, чтобы глотнуть свежего воздуха. Взглянула на дом напротив и тут же вспомнила Романа и его вчерашнее бегство.

Поддавшись порыву, Софья быстро оделась и рванула через всю Москву в контору, где Роман проводил большую часть рабочего времени. Внизу ей сообщили, что он на месте. Софья побежала по лестнице на второй этаж. Те его коллеги, которых она хорошо знала, попадаясь навстречу, улыбались ей слегка растерянно. Из чего Софья заключила, что о предстоящем разводе широко известно,

Роман сидел в кресле, положив ноги на стол, и сосредоточенно метал дротики в мишень, висевшую на противоположной стене. Увидев Софью, он разинул рот и уронил ноги на пол. Софья молча двинулась к нему.

— Ты чего это? — испуганно спросил Роман.

— Учти, меня видели люди, — предупредила Софья. — Румяную и счастливую. Так что не вздумай шутить с этими стрелками. Кстати, как производительность труда?

— У меня перерыв, :

— буркнул Роман, с завидной скоростью приходя в себя. — Знаешь, а я по тебе совсем не соскучился.

— Значит, ты кровно заинтересован в том, чтобы я поскорее ушла.