И тут же Лиза почувствовала, словно внутри ее лопнул какой-то нарыв, который закупоривал ее сосуды, и потому кровь по ним текла тонкой струйкой — ее хватало лишь на поддержание в ней жизни. Той самой, растительной, о которой сказал Теодор.

В одно мгновение кровь хлынула по жилам горячим потоком, бросила на бледные щеки розовый отсвет, мир вокруг приобрел яркие, живые краски…

— Тьерри, останьтесь еще на денек, — сказала по-французски Лиза, — я тоже люблю вас и согласна ехать с вами хоть на край света.

Он упал перед Лизой на колени и прижался лицом к ней. Она вздрогнула и почувствовала, как слабеют ее ноги. Теодору передалась ее дрожь, и он поднял на любимую женщину счастливые глаза:

— Как долго я ждал этого мгновения!

Лиза опустилась рядом с ним на ковер в небольшой комнате для гостей, рядом с ее спальней, в которую он до сего дня не смел ступить, и отдала себя его горячим, нетерпеливым рукам.