Сам не понимая, что делает, Ненэ схватил Анжелу, рванул бретельки, потянул, и рубашка упала к ее ногам.

Анжела, оставшись совершенно нагой, инстинктивно прикрыла грудь, а другую руку прижала к низу живота.

— Нет… нет, — взмолилась она странным, хриплым голосом. — Мы не можем больше это делать.

— Я только хочу на тебя посмотреть, — произнес Ненэ не своим голосом. — Опусти руку.

Как мечтал он увидеть вблизи, наяву женские груди! Гравюры Доре только распаляли воображение, он приходил в неистовство от двух строчек Ариосто:

Анжела медленно убрала руку, кисть безвольно опустилась вдоль бедра. Какое молоко! Какая там белая бесформенная сметана! Груди Анжелы были нежно-розовые, с коричневыми сосками и по твердости, казалось, не уступали мрамору.

Пораженный Ненэ опустился на стул. Он во все глаза рассматривал застывшую перед ним девушку, взор его туманился. Да, все остальное также соответствовало описанию:

Ненэ дважды сглотнул. Горло пылало, отчаянно требуя глотка воды или воздуха.

Он произнес хрипло:

— Другую руку убери.

— Нет.

— Убери! — Из его горла вырвался сдавленный крик, который не был ни угрозой, ни приказом, но скорее мольбой о помощи. Анжела, не отводя глаз, опустила вторую руку. Взору Ненэ открылось самое запретное, самое притягательное, самое пугающее.

— Подойди.

Анжела шагнула вперед, ее ноги коснулись колен Ненэ, который продолжал сидеть на стуле, опасаясь, что Анжела заметит набухший, трепещущий бугор у него между ног. Юноша протянул руки, положил обе ладони на девичьи груди и принялся ласкать их. Анжела стояла с закрытыми глазами. Руки Ненэ оглаживали ее грудь и плечи, потом медленно соскользнули на бедра и замерли на V, такой черной, что она казалась нарисованной. Указательный палец Ненэ инстинктивно совершал круговые движения вокруг заветной точки. Потом он запустил правую руку чуть дальше, и ладонь оказалась между плотно сжатыми ногами девушки. Ненэ почувствовал что-то влажное и теплое. Больше он свою руку уже не контролировал, она двигалась по своей воле, совершая осторожные движения вперед и назад.

Анжела тяжело дышала, а дыхание Ненэ скорее напоминало шипение змея. От девушки исходили жаркие волны, ее бедра и живот трепетали. В какой-то момент Анжела вдруг расслабилась, так что Ненэ мог повернуть свою руку между ее ногами ладонью вверх, продолжая движение. Девушка запрокинула голову и громко застонала.

— Больно?

— Нет, — ответила Анжела. — Все, хватит.

Обеими руками она крепко обхватила его запястье, не давая пальцам двигаться. Ненэ почти корчился от боли, которая становилась все сильнее и сильнее, поднимаясь снизу, заполняя его всего, так что он не мог произнести ни слова. Он не понимал, что происходит, не контролировал ни себя, ни свою плоть. Густой женский аромат заполнял ноздри, туманил глаза, разрывал грудь на части.

Анжела в мгновение ока набросила на себя рубашку. Потом манерно подошла к Ненэ, наклонилась и поцеловала его в губы, в точности, как это делали актрисы в кино. Другой же рукой она как бы случайно дотронулась до вулканизирующего под брюками бугорка.

— Адьё, — сказала она.

И ушла.

Чтобы успокоиться, Ненэ побежал в ванную, налил в ванну воды и плюхнулся зуда. При этом правую руку он держал на отлете, время от времени поднося пальцы к носу и жадно втягивая ноздрями сокровенный аромат Анжелы. Вода потихоньку расслабляла его тело, и Ненэ принялся напевать. Он был очень горд, что наконец-то ощутил себя мужчиной, и это чувство заглушало горечь потери Анжелы.