Тео не знает, что она делала в доме весь день, пока его отец был на работе, но сама мама никогда не работала. Однажды, когда ему было около шестнадцати лет, он пришел домой из школы пораньше и застал ее плачущей у туалетного столика. Глаза у нее опухли, и Тео был уверен, что заметил на ее плече багровый кровоподтек, который она поспешно прикрыла кардиганом, когда сын вошел в ее спальню. Когда он спросил, все ли у нее в порядке, она ответила: «Я чувствую себя пленницей». Это был редкий момент откровенности. А затем мама одарила его вымученной улыбкой и сказала, что она просто глупая, что это гормоны и чтобы он не обращал на нее внимания. Но это на несколько дней заставило Тео встревожиться. Он стал внимательнее наблюдать за своими родителями. Они общались друг с другом совсем иначе, чем родители его друзей. «Он просто привык быть начальником, милый. Твой отец — замечательный человек. Он очень много работает. И из-за этого может испытывать небольшой стресс». Но Тео никогда не видел, чтобы его отец поднял руку на маму. Если б он увидел, то ударил бы его.

— Мне очень многое хотелось бы спросить у тебя, — говорит сейчас Тео. — И обещаю, что, если мне когда-нибудь повезет стать отцом, я не буду таким бездушным и отстраненным, как он. — Встает и стряхивает пыль со своих джинсов. — Увидимся через неделю. Люблю тебя, мама.

Он идет к Джен, которая стоит у огромного надгробия двухсотлетней давности с именами десяти членов одной семьи, запечатленными на нем. Тео подходит к ней сзади и обнимает ее за талию.

— Все, — говорит он.

— Может, пойдем и выпьем кофе? — предлагает она, поворачиваясь к нему. Потом слегка хмурится. — В чем дело? Ты выглядишь… обеспокоенным.

— Не знаю. Мне кажется, что-то не так — с отцом и с этой заметкой.

Тео рассказал Джен обо всем в тот же день, поздно вечером после смены.

— Почему бы тебе просто не спросить его об этом?

— Мой отец не такой, как твой.

Его тесть — полная противоположность его отцу: душевный, добрый, веселый, любящий.

— Знаю, но если ты спросишь прямо, он не сможет отвертеться. Тео, — мягко произносит она, — ты знаешь, что я люблю тебя, но когда дело касается твоего отца, ты… не знаю, как сказать… обходишь его стороной.

Тео смеется.

— Осторожничаю.

— Да, осторожничаешь. Как будто ты его боишься.

— Ты же знаешь, какой у меня отец.

— Знаю. Он внушает трепет, не буду врать.

Его жена ведет себя дипломатично. Даже такая энергичная и яркая натура, как Джен, не смогла покорить душу его отца. Тео никогда не говорил ей об этом, но после того, как он впервые привел ее в родной дом, его отец сказал, что она простушка. Это был единственный раз после смерти мамы, когда Тео восстал против отца. Он сказал ему, что любит ее и если когда-нибудь узнает, что отец сказал или сделал что-то плохое по отношению к ней, то никогда больше не будет с ним разговаривать. Его отец выглядел потрясенным, а потом пробормотал что-то насчет того, что эти отношения не будут долгими. Но с тех пор прошло пять лет, и последние три года Тео и Джен состояли в законном браке.

— Он не скажет мне правду. Отцу следовало бы стать политиком.

— Должен же быть кто-то, кого ты можешь спросить. Я знаю, что твои дедушка и бабушка умерли, но… хоть кто-то, кузен или кузина?

Тео берет жену за руку, и они вместе уходят с кладбища. Он не знает своих двоюродных братьев и сестер. Джен трудно это понять, потому что у нее огромная семья и все они ладят между собой.

— Для начала спрошу у него.