Неужели все женщины так много говорят? Вот так, непрерывно, без передышки, щебечут и щебечут? Вроде и по делу — но голова уже кругом…

— Говоришь, привёз несколько платьев? Ну, давай посмотрим… Нет, это не пойдёт, такие рукава давно не носят! И это тоже… только что можно юбку взять, но верх перешивать надо. Вот это, синее… ты ж не в монастырь собрался? Короче, всё надо переделывать или заказывать новое! Ладно, одолжу тебе своё персиковое, будет коротковато, но сойдёт для примерки. Сейчас принесу!

После нахлобучивания платья — добродетельная Фиорда точно бы бухнулась от такого зрелища в обморок — меня усадили в кресло на предмет нанесения макияжа и завивки волос.

Волосы эти ведьмы завивают, как оказалось, горячими щипцами. Макияж… тут без зеркала сказать было нечего. Разве только удивило, что внимания удостоились даже мочки ушей. Вириль ещё и посетовала, что те у меня не проколоты. Нет, уши попрошу не трогать!

За уши Вириль отыгралась на бровях. Переспросила, точно ли я решил обрядиться девицей, услышала в ответ неуверенное «да» и начала меня истязать, выдёргивая по одному волоски и приговаривая, что лорды нынче обросли как медведи.

Возились мы почти два часа. Наконец Вириль оглядела меня в последний раз и скомандовала:

— Подойди к зеркалу и посмотри!

Владыка Небесный — это кто? Девица — талия тонюсенькая, юбка пышная, грудь — я бы на такое обратил внимание, хоть и невелика, — лицо… Уставился в голубые глазищи с длиннющими тёмными ресницами — лицо красивое.

— Глаза я оттенила тенями, потому и цвет кажется ярче, — сообщила Вириль, искренне наслаждавшаяся моей реакцией. — Теперь надо позаботиться об обуви. В сапогах же ты ходить не будешь?

Ну да. И босиком в шёлковых чулках с подвязками, как сейчас, тоже.

Наверное, я б долго ещё пялился на себя, такого женственного и элегантного, если б от входа в комнату не раздалось «кхе-кхе!».

Обернулся — и застыл. Вернулся хозяин. И я его знал! Мы были знакомы! Что сейчас будет!

— Пришёл пораньше, милый, — заворковала Вириль, — сейчас принесу тебе подогретого вина с корицей и почищу фрукты — перекусить. А ко мне подруга заглянула совета спросить. Говорим вот о платьях, о модах, в общем, о девичьем.

Лорд прищурился, обвёл меня внимательным, даже каким-то плотоядным взглядом, чуть наклонился вперёд, причмокнул… Это что ж такое? Этот безнравственный тип не только в молодой леди старого знакомого не узнал, но выказывает явный мужской интерес!

— Нет-нет, милый, и не думай! Лоретта уже занята! А будешь на неё дальше смотреть, как орёл на куропатку, обижусь!

Тоже мне орёл тут нашелся! Петух облезлый! А я теперь, оказывается, Лоретта!

Вириль, стоя в двух шагах от своего покровителя, поигрывала веером.

Лорд минуту хмурился, потом рассмеялся:

— Хорошо, сейчас уйду, но вернусь через два часа. Будь готова!

Вириль прикрыла веером подбородок и часть щеки, склонила головку с прихотливо накрученными локонами, лукаво улыбнулась.

Лорд рассмеялся и вышел вон.

— И что это было? — заморгал я вслед.

— Смотри, как удачно — он тебя принял за девицу! Причём привлекательную. Значит, и остальные не распознают обман! Или ты спрашиваешь о языке веера? Ты что, его не знаешь?! И хочешь изобразить леди?

Язык этой складной финтифлюшки? Как-то данная наука прошла мимо меня.