– Отдохнуть хочешь? – спросил я, глядя, как он морщится, ступая на укушенную пятку, хотя и старается виду не подавать.

    Интай помрачнел вмиг. Вот сей момент улыбался – а теперь не улыбается, и только губы все еще растянуты. Как странно, как страшно и нелепо выглядят покинутые улыбкой растянутые губы, когда их застигает посторонний взгляд – точь-в-точь воришка, застигнутый «на кармане».

    Я поневоле отвел глаза.

    – Нет, – коротко бросил он. – Пойдем.

    – А ты можешь? – удивился я.

    – Да, – на тот же манер ответствовал он. – Пойдем.

    И, не дожидаясь меня, поковылял, куда глаза глядят. Я подхватил сумку и догнал его в четыре шага. Он шел, стиснув зубы. Взгляд его был блуждающим – не то от усталости, не то от раздумья. О чем призадумался, дружочек? Сказать ли мне, что тебя так корежит, или смолчать? Зря задумался. Не о чем тут размышлять. Потому что ты скажешь. Все как есть скажешь. Сейчас, на ходу, я тебя расспрашивать не стану, но вот как на отдых устроимся, тут-то я за тебя и примусь всерьез. Что же это иначе такое получается: ученика что-то мучает, а он у мастера и не спросит, и не посоветуется… и зачем я тогда вообще нужен? Ничего, вот дойдем…

    Шли мы, впрочем, недолго. Свечерело быстро. Ну еще бы: нога моя вывихнутая, сумка порванная, чиновник покойный, осы растревоженные, Интай ужаленный… вот и день прошел. А, проваль – не упомню, когда у меня был еще один такой дурацкий день. Сплошная цепочка мелких пакостей – и сколько времени впустую потрачено!

    – Отдыхать, – велел я и свалил с плеча сумку.

    – А я бы прошел еще немного, – каким-то странным голосом ответил Интай. Он то и дело вертел головой, смешно вытягивая шею, точно старался высмотреть что-то.

    – А я – нет, – отрезал я. – Хочешь доказать, какой ты выносливый? Не надо. Я тебе и так верю.

    Интай от моих слов дернулся, как от пощечины, но вновь смолчал.

    – Похоже, ты мне что-то сказать хочешь? – уверенно и как о само собой разумеющемся поинтересовался я.

    Интай снова вздрогнул и воззрился на меня с плохо скрытым испугом.

    – Не хочу, – промолвил он, понурив голову. – Очень не хочу. Но если придется, я скажу. Честное слово, скажу.

    – Ладно, – ответил я и отвернулся.

    Нет, нельзя его сейчас расспрашивать. Пусть сперва успокоится. Хотел бы я знать, что я сегодня такого сделал или сказал, чтобы вот так напугать мальчишку? Вчера он меня совсем не боялся, и сразу после происшествия с мечом – тоже… а теперь вот испугался. Ничего не понимаю.

    – Можно, я тут поброжу немного? – сдавленным голосом осведомился Интай. – Поищу…

    – Думаешь, для ягод уже время? Хотя… – Я сделал вид, что задумался. – Может и так. Ладно, поброди. Только недалеко. Я вот сейчас костер запалю – ходи так, чтобы из виду его не терять. Не дальше. Иначе заблудишься.

    – Хорошо, – не подымая головы, ответил Интай. – Я далеко и не собирался.

    Я быстро соорудил костер. Интай тем временем удалился. Сейчас для него побыть одному – не самая пустая затея. Пусть побудет. Пусть в себя придет. А там уж я его и повыспрошу.

    Вернулся Интай куда раньше, чем я ожидал. Лицо его было бледным и странно спокойным.