Вот теперь я в полной мере осознавал, что задумал мастер Дайр и кому он сколько отмерил. Тхиа, по мнению Дайра, был наказан уже достаточно. Мое наказание он почел необходимым – и он продолжалось. А для всех остальных оно только началось. Что же до самого мастера Дайра… об этом я и думать не осмеливался.

    И еще я осознавал, что на мои многострадальные плечи, не далее как вчера боевым ремнем пользованные, свалилась власть. И что мне с ней делать, я и понятия не имею.

    А делать я что-то должен… вот только – что? После всего случившегося… да, я уже не прежний, я предстал перед бывшими соучениками в новом качестве… но есть отношения, которые нельзя продолжать ни в каком качестве. Ни в старом, ни в новом.

    Продолжать…

    Продолжать?

    Да ни за что.

    Я сделал шаг вперед. Помолчал. Обвел глазами строй, останавливаясь взглядом на каждом лице. Так, словно вижу их впервые.

    – Таар-лайх! – повелительно выкрикнули мои губы.

    Таар-лайх. Сигнал к перекличке. В переводе с древнего наречия – «назови себя». Именно этими словами, а не традиционным приветствием, начинали тренировку заезжие мастера, согласные по просьбе учителя поделиться своими секретами. Так начинает занятия новый учитель в незнакомой школе с учениками, которых никогда раньше не видел.

    Тишина.

    – Таар-лайх! – в моем голосе подбавилось металла.

    – Старший ученик Ойт Лерир, господин мастер, – робко послышалось слева.

    – Старший ученик Тейн Рамиллу, господин мастер! – этот голос звучал чуть потверже предыдущего. Лерир откликнулся первым, а Рамиллу всего лишь последовал его примеру.

    – Старший ученик Фарни Лонс, господин мастер! – ну, этот и вовсе уверен, что поступает правильно.

    – Старший ученик Сахаи Нену, господин мастер…

    И так далее.

    Мастер Дайр, стоя позади меня, усмехнулся – и чтобы знать это, мне не было нужды оборачиваться. Я ее спиной чуял, эту усмешку. Очевидно, когда на спине нет ни клочка целой кожи, чуять она начинает лучше.

    И снова – тишина. Все назвали свои имена. Все до последнего новичка. Пришла моя очередь.

    – Мастер Дайр Кинтар, – отчеканил я. Резко, сухо и властно. Во все время переклички я собирался с духом, чтобы голос мой прозвучал именно так. Я ведь и вообще был уверен, что «дам петуха».

    Не было у меня родового имени. На помойке родовые имена не валяются. Сколько себя помню, не было у меня другого прозвания, кроме как Кинтар – скорее уличная кликуха, чем нормальное имя. Кинтаром я и остался – а Дайром Кинтаром сделался, когда учитель усыновил меня. Все в школе об этом знали, но полным именованием не величали никогда – а зачем? Я и сам думал о себе, как о Кинтаре безродном, и никак иначе. Но сегодня у меня не было выбора. И я впервые услышал, как это звучит – Дайр Кинтар. Услышал из собственных уст.

    – На пальцы – начали!

    Я велел ученикам отжиматься, намеренно не уточняя, сколько раз, и не задавая темпа. Новый учитель всегда так пробует незнакомую группу. Кто во что горазд. К середине тренировки обычно становится ясно, кто есть кто. Вот я их и пробовал, как новый учитель незнакомую группу.