Огромный, похожий на овчарку пес, вылетел из бокового переулка и набросился на него, стиснув его левую руку своими мощными челюстями. Воин Детей Императора взвыл — но в этом вопле звучало лишь отвращение. Это не был крик боли. Казалось, его наполняет омерзением сама мысль о том, что к нему прикоснулось это хищное животное. Он резко взмахнул рукой — и зверь отправился в полет через весь двор.

Но пес позволил Смертнику выиграть время. Предводитель уличной банды выхватил свой черный и блестящий как нефть, палаш. Он приблизился к Теке и они вступили в бой. Огромный покрытый смазкой клинок сшибался с парой стремительно мелькающих в воздухе золотистых мечей. Летели искры. Я слышала, как оба воина рычат от напряжения, обмениваясь ударами и выпадами, каждый из которых стал бы смертельным, достигни он цели. Явное преимущество было на стороне Теке. Предводитель банды был сверхъестественно силен. Мне это было очень хорошо известно. Но он не мог быть на равных с космодесантником Хаоса. Теке просто убьет его. Он загонит его в угол и одержит верх. Ведь его мастерство фехтования намного превосходило возможности противника.

Улыбчивый обрушил на врага ужасный рубящий удар — я увидела, как в сторону отлетела часть визора и кусок шлема, защищавшего лицо Смертника. Голова Смертника дернулась в сторону. Я увидела, как наружу брызнула жидкость, смешиваясь со струями дождя. Послышалось шипение разодранных кабелей. Смертник пошатнулся, отступил назад, истекая кровью; половина его лица казалась искореженной и разбитой жутким ударом.

Теке приблизился, чтобы добить его.

Но замешкался. Он что-то увидел. Что-то, что помешало исполнить его намерение.

Я поняла, что он увидел лицо Смертника, лишенное разбитого визора.

— Что за…? — начал он.

Он отвлекся лишь на мгновение — но на это мгновение Улыбчивый потерял бдительность.

Смертник вогнал свой клинок в слабое место в броне противника. Масляно-блестящее черное лезвие вонзилось в живот космодесантника Хаоса и вышло из спины между пластин доспеха. Черная как смоль кровь брызнула на мокрый тротуар позади него. С треском закоротило поврежденные сервоприводы брони.

Теке закричал. На этот раз в его голосе действительно звенела боль. Боль, негодование и ужас.

Теке дернулся, соскользнув с пронзившего его меча и, пошатываясь, сделал шаг назад, к противоположному краю двора. Черная кровь струилась из раны и смешивалась с дождем. Его лицо было пепельным. Но он по-прежнему улыбался.

Он развернулся и ночь поглотила его. Казалось, темнота и дождь, сговорившись, стали занавесом, укрывшим его уход со сцены. Теке не оставлял следов, лишь несколько нежно-розовых лепестков мелькали в булькающих лужах вокруг дренажного стока.

Смертник, тяжело дыша, рухнул на колени. Повернувшись к нам спиной, он поднял руки к лицу, стараясь приладить на место отбитую половину визора.

Я сделала шаг к нему. Пес немедленно подбежал и встал между нами. Он пристально глядел на меня, но не проявлял агрессии.

— Смертник? — произнесла я.

Пес зарычал. «Бе-та».

— Я могу помочь? Ты ранен. Позволь, я…

Пес снова зарычал. Нет, он не позволял мне.

— Ты спас нас. Ты снова нас спас.

Пес молчал.

— Я… рада, что познакомилась с тобой в тот день, — сказала я.

Я перевела взгляд на Лайтберна. Он делал мне отчаянные знаки, требуя, чтобы я следовала за ним; нам пора было уходить.

Я остановилась и оглянулась на Смертника.

— Ты ведь один из них, да? — спросила я. — Один из «специалистов» Эйзенхорна. Он отправил тебя следить за мной.

Молчание.

— Это так?

— Да, — ответил Смертник.

— Кто ты? — спросила я.