Но все равно Шина не могла заставить себя обратиться к леди Карингтон, потому что та была знакома с Люсьеном.

— Вы опоздаете, Шина!

Услышав голос Рене, она обнаружила, что все еще лежит в кровати.

— Я сейчас встану, — ответила Шина, зевая, и села.

— Это хороший день, — сказала Рене на ломаном английском языке. — И меня очень счастлив.

— Почему? — спросила Шина.

— Потому что я увижу Жана. Я увижусь с ним в полдня.

— В полдень, — машинально поправила Шина. — И благоразумно ли это, Рене?

— Благоразумно встречаться с Жаном? — спросила Рене, и ее глаза засияли. — О, разве влюбленные могут быть благоразумными?

Проживя неделю в доме Боне, Шина уже была в курсе всех событий, что происходили в их семействе. Теперь она больше узнала о семейной жизни. Она восхищалась Боне. Она видела, как много они работали, как не щадили сил, чтобы заработать денег на содержание дома и своих детей. Они давали им все, что могли, и сейчас собирали приданое для Рене. Она уже была обручена с одним скромным, но перспективным молодым человеком по имени Андре из довольно состоятельной семьи. Но это не мешало Рене влюбляться.

Жан был беден, но привлекателен и весел. Он нравился Рене.

— Мне лестно, что Андре хочет жениться на мне, но мое сердце принадлежит Жану, — говорила Рене.

— А вдруг Андре узнает? — спрашивала Шина.

— Я очень осторожно. Молодость не вечна. А вы рассуждаете как старуха.

Шина тогда рассмеялась, но слова Рене задели ее. Молодость не вечна. Она сама чувствовала, что стала старше. Почти каждую ночь она плакала, уткнувшись в подушку, от тоски по Люсьену.

Что случилось с ее самолюбием? Она никогда не думала, что будет так страдать.

«Я люблю его! Я люблю его!» — говорила она себе.

И однажды Рене услышала ее бормотание и обняла ее за плечи:

— Вам плохо, Шина?

— Да. — Она старалась улыбнуться сквозь слезы.

— Я вижу, как вы страдаете, — сказала Рене. — Но что мы можем сделать? Моя мать жалуется, что вы плохо едите. У вас такой измученный вид. Раньше вы такой не были. Вы не можете забыть этого человека?

— Нет, — с болью произнесла Шина.

Как она могла влюбиться в Люсьена и довериться ему?! Ведь ему от нее нужна была только информация. А для нее это было чудом, изменившим мир вокруг.

— Я люблю его!

Она повторяла эти слова, когда шла на работу, когда садилась в переполненный автобус, когда поднималась и спускалась по темной длинной лестнице в оптовых отделах больших магазинных складов; возвращаясь вечером, уставшая, с отекшими ногами и с чувством, что не может ничего с собой сделать и продолжает любить Люсьена.

В день похорон дяди Патрика Шина отпросилась у мадам Габриэллы. Утро было пасмурным, на похоронах присутствовал только месье Боне.

Шина горько плакала, когда гроб опустили в могилу. Месье Боне был сама доброта. Когда они ушли с кладбища, Шина взяла его за руки и сказала:

— Я не знаю, как благодарить вас за все, что вы сделали для нас. Я понятия не имела, что кто-нибудь может помочь посторонним людям так, как вы и ваша жена.

Месье Боне смутился.

— Это ничего, — произнес он грубовато. — Я полюбил вашего дядю. Он располагал к себе с первого взгляда. Не все британцы такие, — добавил он с улыбкой.

Шина улыбнулась ему в ответ, несмотря на слезы, застилавшие ей глаза.