— Вы хотите мне что-нибудь продать? Словарь или что-нибудь в этом роде?

— Честное слово, я ничего не продаю. У вас есть телевизор?

— Конечно.

Ясно, теперь у всех есть телевизоры, даже у старьевщика. Спросите мужчину, ходит ли он в кино, и что вы услышите? Играя роль исследователя общественного мнения о телепередачах, он ощущал, что становится объектом какой-то злой шутки. Это обстоятельство огорчало Клингера. Но Паркер был прав — это лучший метод поиска.

— Могу я войти? — спросил Клингер.

— Да, пожалуйста.

Клингер благодарно улыбнулся и вошел в квартиру.

Теперь все пошло гладко. Трюк заключался в том, что он спросит хозяина квартиры об его отношении к телепередачам и как бы между прочим выяснит, смотрел ли тот телевизор вечером того дня, когда была убита подруга Паркера. Если он смотрел телевизор, то все подозрения отпадают. Если не смотрел, тогда нужно задавать вопросы и обходным путем узнавать, чем он занимался в тот вечер. А если спрашиваемый станет уклоняться от ответов, то Клингеру придется прекратить опрос и доложить о результатах Кафке. Тогда этим парнем займется кто-нибудь другой и по-другому.

Во всяком случае, Клингер собирался потратить на это дело самое большое пять минут и считал себя в полной безопасности. Но, когда он вошел в комнату, там оказались двое мужчин грубого вида. Они встали, вынули руки из карманов и направились прямо к нему.

Один из них показал Клингеру значок и просто сказал:

— Криминальная полиция.

Никогда еще револьвер в его кармане не был так тяжел и так не нужен, как теперь. Без оружия ему, возможно, удалось бы отделаться от полицейских. В худшем случае он мог отказаться отвечать на вопросы и предоставить делу идти своим чередом. Тогда, возможно, его освободили бы под залог, так как ничего противозаконного он не совершил.

Но при нем было оружие, а это было противозаконно, и они его арестуют. Тюрьма. Он вспомнил все: сырость, полумрак, скука. Второй раз он не сможет это вынести. Нет денег, нет мягкого кресла, нет блондинки...

Он повернулся и побежал мимо хозяина квартиры на лестничную площадку. Позади него кричали, ругались, слышались тяжелые шаги. На бегу он выхватил револьвер, собираясь от него избавиться. Он хотел бросить его в мусоропровод или в окно. Если его поймают безоружного, то у него еще останется шанс.

Но полицейские уже увидели в его руке оружие и истолковали это по-своему. Они вытащили свои пистолеты и крикнули ему вдогонку, чтобы он бросил оружие и остановился. Он не выполнил их приказания, и тогда они открыли огонь. В узкой лестничной клетке выстрелы прогремели как обвал в горах.

Две пули просвистели мимо головы Клингера, но он побежал дальше. Третья пуля ударила его в затылок, после чего он пробежал еще несколько шагов. Затем бездыханное тело Абе Клингера упало на лестничную площадку...

Зато им мешали жить другие люди. Временами они доставляли им существенные неприятности. Например, женщины. Иногда Эрни хотел иметь женщину. Тогда он уходил и подыскивал себе подходящую особу. Малышу Бобу ничего не оставалось, как сидеть и ждать, когда вернется Эрни с триппером или без него. Эрни всякий раз находил себе на редкость неряшливую и безобразную бабу, и малышу приходилось настаивать на том, чтобы он прошел врачебный осмотр, прежде чем вернуться домой.

Или, например, мужчины. Некоторые из них крайне раздражали Боба, сводили его с ума. От кого-то из них он мог получить хорошую взбучку. Например, от такого, как Паркер, которому ничего не стоило убить человека. Эрни всегда следил за Бобом и заставлял его закрывать рот, не задирать никого, не выводить из терпения.

Малыш Боб, таким образом, злился на женщин, к которым рвался Эрни, а тот злился на мужчин, искавших Боба, чтобы намять ему бока. Эти проблемы спокойно и мирно разрешались в их совместной жизни, и они не считали их большой бедой.