Драка, избиение или убийство, сказать точнее было невозможно, но, вероятнее всего, не последнее из перечисленного, иначе бы им пришлось услышать об этом.
И все же: такой относительно новый полутораэтажный дом имел удивительно мрачную историю!
Но все-таки, что-то наиболее существенное по-прежнему ускользало от нее.
Вызывающий страх элемент не показывался.
— Нет, здесь все как обычно, — сказала она. — Я увидела жизнь и историю прошедших поколений, их беды и радости, их болезни и смерть.
— Ты считаешь, что это нам поможет? — сказал Сандер.
— Да, конечно! К подобному я привыкла. И это означает, что злобные силы, которые были здесь позавчера вечером и ночью, ушли отсюда, здесь их больше нет.
— Глаза?
— Именно их я и боялась. Это существо, должно быть, теперь исчезло.
— Это приятно, не отрицаю, — сказал Свег. — Но мы же не будем ложиться спать? Мы ведь не за этим сюда пришли?
— Нет, конечно же, нам надо заглянуть в церковь, — сказал Сандер.
— Следует только проследить за тем, чтобы мы ничего не забыли. У нас достаточно фонарей?
Несмотря на свою уверенность в том, что дом был свободен от потусторонних сил, Бенедикте продолжала с опаской смотреть вокруг. Она искала те глаза. Те самые, которые увидела позавчера ночью и которые напугали ее. Они были такие злобные, такие нечеловечески холодные, выжидающие, расчетливые.
Она не хотела бы снова увидеть их. Никогда, никогда больше.
Поэтому она прижалась плотнее к Сандеру, пока он разглядывал их снаряжение. К своему ужасу, она увидела, как пристав Свег вытащил револьвер и принялся чистить его. Она не знала, что у него с собой было оружие.
Что это он задумал? Стрелять в охотников за сокровищами? Или в призраков?
Допустим, что Сандер прав, и Мортен с немцами действительно искали сокровища, это звучит правдоподобно. В таком случае, они пока ничего не нашли. Но это никоим образом не объясняет присутствие паромщика (который теперь был уничтожен) или недавнее человеческое жертвоприношение.
Она хотела бы теперь подольше подержаться за брактеат, чтобы получить дополнительные разъяснения. Но Бенедикте могла вытерпеть боль только до определенной границы, дальше она вряд ли бы вынесла. Ни секундой больше она не могла бы держать в руке этот отвратительный предмет.
— Вы готовы? — сказал пристав Свег.
— Да, но почему мы должны идти туда в самую темень? — спросил Сандер. — Не лучше ли нам подождать хотя бы до рассвета?
— Нет, я так не считаю. Мне кажется, нам надо идти немедленно, когда мы можем быть уверены в том, что кладоискатели не придут и не опередят нас. Вы можете подождать только две секунды, пока я отойду за угол?
— Черт побери, — проворчали они.
Он скрылся за углом. Сандер смотрел на Бенедикте, мягко улыбался и погладил ее по щеке. Ничего больше. Но в тот момент она нуждалась как раз в этом. Это едва заметное движение сказало ей так много.
Свег снова зашел в дом с загадочным и возбужденным видом.
— Потушите фонари, — прошептал он. Они сделали это.
— А что такое? — спросил Сандер.
— Когда я был за домом… Нет, пойдем, вы увидите сами!
Они вышли наружу вслед за ним. Стоя за домом, они увидели нечто неожиданное. Пара домов закрывали обзор, но между ними они могли различить очертания церкви. Они увидели окно — из него струился призрачный свет.
— Я думаю, ты прав, Сандер, — прошептал Свег. — Искать надо как раз в церкви, а не на мысе у озера.
— Вспомни, Бенедикте первая вычеркнула мыс из списка. |