— Теперь можешь остановиться, Бенедикте, — спокойно произнес Марко.

Она поняла. Подвальное помещение было свободно от всякого зла, от мерзкого запаха, от пугающих ощущений.

Сандер смог подняться на колени и встать прямо. Он медленно открыл глаза. Даже это легкое движение причинило им боль, настолько сильно он сжал их, когда почувствовал опасность.

В склепе было темно. Но Марко спокойно взмахнул рукой, и вокруг них заструился мягкий, теплый свет.

Сандер уставился на статую идола, выделявшуюся в углу. Теперь она была безжизненной — хотя они прекрасно понимали, что эти ужасные каменные глаза когда-то принадлежали существу, чрезвычайно яростно боровшемуся за свое существование. Но теперь Марко победил его.

Голос Сандера дрожал.

— Это не богиня Нертхюс, — сказал он. — Но Боже мой, что же это?

14

Они рассматривали древнего, омерзительного идола из камня.

Конечно, время поистерло его края, к тому же вырубили его весьма грубо и примитивно, но он был раскрашен разными цветами, теперь уже поблекшими. Сандер мог различить лишь следы красок под высохшей кровью, которая покрывала статую с головы до ног. Но глаза выделялись отчетливо, они были сделаны из рубинов кроваво-красного цвета и вставлены в черный камень. На шее, вернее там, где она должна была быть, висели драгоценные подвески.

Эти глаза, должно быть, наводили смертельный ужас, пока чудовище не погибло. Теперь они были неопасными, хотя по-прежнему злыми и отвратительными, взгляд их был устремлен на вошедших людей.

У каменного идола недоставало правой руки. Хотя, в другом отношении, он был снабжен впечатляющими атрибутами.

— Гермафродит? — недоверчиво сказал Сандер. — Такие встречаются среди многочисленных африканских божков. Но откуда здесь взяться африканцам?!

Бенедикте отчетливо видела то, что вызвало его удивление. У статуи, которая была примерно метровой высоты, были и женские груди — весьма пышные — и невероятных размеров мужской член. Все вместе выглядело нелепо.

— Ну и что в этом хорошего? — весьма наивно вырвалось у Бенедикте.

— Африканцы считают, что это придает божеству двойную силу. А зачем это здесь… — Было похоже, что нечто стало ясным для него. — По крайней мере… — Они ждали. Мифы и населявшие их божества были его специальностью. — Здесь имеются явные символы культа Нертхюс, — сказал он наконец. — Женская грудь. Плодородие. Не считая того, что мы выяснили до сих пор: жрец, брактеаты и все такое. Но эта недостающая правая рука… Она прямо указывает на то, что перед нами очень старый скандинавский бог Тюр. Люди поклонялись ему еще раньше, чем викинги придумали своих асов, он был богом войны и пожертвовал свою правую руку. Ему приносили человеческие жертвы. В том числе и в воде, здесь проступают общие черты с культом Нертхюс. Нет, этого я не понимаю! Наконец высказался и Марко.

— Было весьма поучительно тебя послушать, Сандер. Теперь я лучше понимаю всю эту историю и могу вызвать картины прошлого. Я знаю, где их искать. Пойдем, нам надо выбраться из этой дыры!

— А как же идол? Марко задумался.

— Мы пока оставим его здесь. Он долго еще будет напоминать о своем кровавом предназначении, так что пусть постоит в углу. Мы, разумеется, сообщим о находке, пусть музеи решают, что с ним делать.

Сандер кивнул, и они вышли наружу.

Пристав Свег и Аделе почти уже потеряли надежду когда-нибудь увидеть их живыми. Они рассказали, что увидели сияние неземной яркости, исходящее от церкви и подумали, что наступил конец света. Упав на колени, они молились о спасении жизни своих товарищей.