Сергей Синякин. Партактив в Иудее
Невероятные события в славном городе Бузулуцке продолжаются... Местный партактив, оказавшись в Иудее две тысячи лет назад, пытается решить мировые проблемы бузулуцкими методами и изменить ход истории. Как вы думаете, что из этого выйдет? Нечто странное и уму непостижимое произошло вдруг ни с того ни с сего в районном центре Михайловка. Опустилась с неба сфера и закрыла весь город... Что это? Козни нечистой силы, происки спецслужб, а может - долгожданный первый контакт с инопланетной расой? И каково это - испытать на собственной шкуре злую ласку звездной руки?.. Я - православный коммунист! Батько Лукашенко
Глава первая, в которой легионеры мирно сидят и беседуют у ночного костра в ожидании ужина, а рыбаки становятся ловцами человеков Потрескивали сучья в костре. Пламя высвечивало лица собравшихся у огня; сизые, медленно тускнеющие угли ало и жарко вспыхивали от порывов знойного ветра, а в темном закопченном медном котле клокотало закипающее варево; запах, впрочем, был довольно неаппетитным, только участник походов мог распознать лезущий в ноздри дух курдючного бараньего сала, которое медленно таяло в распаренной пшенице. Кашевар зачерпнул из котла черпаком, подув на варево, попробовал его и одобрительно заворчал, облизывая пальцы. Как мало надо человеку для счастья: покой и ожидание позднего ужина, скрашенные вечерними беседами с друзьями и боевыми товарищами. Иной скажет: разве в том счастье? И будет не прав. Разве оно в том, чтобы ловить опасных сикариев на дороге Галилеи? Или в том, чтобы собираться в очередной поход, в котором без труда можно сложить буйную голову за славу своего цезаря? Нет, дорогие читатели, истинное счастье как раз и кроется в непрочных и коротких промежутках между кровавыми бурями. Но к этому обычно воины приходят после множества битв, если, конечно, остаются живыми. От извилисто вытянувшегося в небесах Млечного пути оторвалась звездочка и покатилась к горизонту, оставляя во тьме ночи светящийся оранжевый след. - К-корнелий, - сказал бритый легионер, вытягивая ноги, затянутые в кнемиды. - К-караул к-караулом, а жрать все равно х-хочется. С-сходи к рыбакам, п-попроси рыбки. Один из сидящих у костра легионеров коротко и невесело засмеялся. - К этим рыбачкам, - сказал он, - в одиночку и подходить страшно. Глазом моргнуть не успеешь, как тебя навсегда успокоят на дне Галилейского моря. Ты этих рыбачков видел? Рожи разбойные, глаза бегают... Таким на дороге купцов шарашить, а не сети из воды тянуть! Тот, кого назвали Корнелием, неторопливо встал, лениво потянулся, почесался и снова сел. Круглое лицо его выражало спокойствие и ленивую убежденность в том, что просьбу товарища выполнять не следует ни в коем разе. Вот приказ, это другое дело, слава Марсу, что бритоголовый в начальники не выбился. - Да и нет рыбачков-то, - сказал он хрипловато. - Вон их лодки на берегу сохнут. Смылись рыбачки и сети на берегу побросали. Легионеры, не сговариваясь, посмотрели на берег, где на песке бесформенными темными пятнами чернели две лодки. Рыбаков рядом с лодками и в самом деле не было видно. - Я же говорил, разбойники! - обрадовался невысокий, плотный и от кривоногости похожий на пресноводного краба старослужащий. - В шайку подались... есть тут такие, все грозятся нас кидарами закидать, ессей их Юпитер! Бритый пожал плечами. - Д-дорог много, - рассудительно сказал он. - А с-столбы, если п-понадобятся, вкоп-паем... Корнелий подождал, пока гогот стихнет, и сказал: - Про разбойников я не слышал, а вот проповедник на озере один сшивался. Худой такой, с рыжей бородкой. Все вещал, что легче верблюду сквозь игольное ушко пролезть, чем богатому на том свете счастье найти. Легионеры оживленно загомонили, забыв даже о кипящем в котле вареве. |
