|
Он посмотрел на портрет товарища Маркса на стене и сказал, словно общался с классиком теории социальной справедливости: - Я давно говорю, что его надо задержать. Но уничтожать и делать из него липового мученика за Русский народ, по моему мнению, несколько глупо. А договариваться с ним и правда нельзя. Ты же помнишь его. Он фанатик. Таких договоры не сдержат ни на миг. Надо будет и он через наши трупы спокойно переступит. Как, впрочем, и ты через его. Два сапога пара. Илья прошелся по гостиной и стоя у окна с пуленепробиваемыми стеклами сказал: - Он к тебе очень хорошо относится. Считает близким другом. Он не знает что именно ты противостоял ему там в городе… когда его чуть не убили. Настороженно поглядев на Илью, Сергей с подозрением спросил: - И? Я не понял, что ты этим хочешь сказать? Богуславскому не легко давались слова, он, наверное, просто не мог подобрать тон каким надо делать такое "заманчивое" предложение. - А ты не хочешь с ним встретиться просто пообщаться? Узнать о чем он думает что готовит… Какие сюрпризы от него ждать? Сергей отставил кофе, чтобы не поперхнуться. Глядя возмущенно на Илью, он спросил: - А тебя он считает зачинателем всей этой революции и тоже относится к тебе с полным уважением! Может, ты с ним хочешь пересечься? Хмыкнув, Илья сказал: - Пуля это будет верхом его уважения ко мне. Хотя. Я вроде трусом никогда не был. Почему нет? Надо попробовать послать ему приглашение. Сергею пришлось напомнить: - Вовка не тот человек, что пойдет на контакт. Уже видели. Да и советник у него не идиот. Не допустит этой встречи. Илья повернулся к Сергею с немым вопросом, мол, а есть варианты? Сергей, без слов поняв товарища, отвернул взор снова на Маркса. - Зачем тебе этот портрет? - Спросил Сергей, который, как называется, перенял привычку задавать сбивающие с мысли вопросы у Ильи. - Ты же вроде не марксист. Илья подошел к портрету и, поглядев на него, признался: - Сижу, изучаю. Повесил портрет, что бы понимать какой человек это писал. Именно так и надо делать. Физиогномика многое говорит о человеке, а вкупе с его мыслями, изложенными на бумаге, говорит абсолютно все. - И что они тебе говорят? - Усмехнулся Сергей. Улыбаясь, Илья поглядел на часы и сказал: - Что все-таки пора разбегаться раз ты не хочешь совершить подвиг в пользу отечества. Вали домой, Ольге привет. Они расстались и Сергей даже кофе допивать не стал, так хотелось невыносимо домой и в постель. На улице, сев в служебную машину и сказав куда ехать, он закрыл глаза и стал рассуждать, по возможности не сбрасывая со счетов и, правда, хорошего отношения Владимира к нему. Что даст эта встреча? Что она вообще может дать? Неужели Владимир и правда раскроет свои планы и намерения перед ним - советником Диктатора. В сомнении хмурясь, Сергей подумал, что, конечно, было бы глупо не попробовать встретиться, но будет еще глупее, если эта встреча будут иметь фатальные для него последствия. И страх тут действительно не при чем. Вспоминая первого офицера Владимира, Сергей думал о нем, как о злом джине, выполняющем все прихоти не менее злого молодого парня мечтающего только о власти ради власти. Ведь даже толком программы действия у Владимира не было. Была бы, так давно можно было сторговаться. А он ведь и впрямь как Гитлер без планов. "Нас все упрекают в отсутствии программы…" Ту же знаменитую речь до запятой мог бы произнести и сам Владимир. И был бы тот же эффект ликующего стадиона. А Наполеон? От республиканца до императора. У него ведь тоже не было ни четкого плана развития страны, ни хотя бы более-менее перспективных наработок для дальнейшей мирной жизни. Ему нужна была власть и только. Как наркоманы какие-то, сокрушался Сергей со вздохом. Даже Сталин и тот хотя бы представлял, что он хочет и куда ведет страну. Но вот Ленин?… Эти шараханья от революции до НЭПа. |
