Исав постучал в дверь. Когда лязгнула щеколда, Джейкоб сказал брату:

— Один совет. Верни Библию отцу. Пусть он сам тебе ее отдаст, когда будет готов.

— Я был у Джейкоба.

— Как он?

— Не так хорошо, как я.

Исав подошел к Абигайль сзади и обнял ее за талию; молодая женщина прижалась головой к его груди.

— Это не смешно! И не по-братски! — Абигайль попыталась отстраниться от Исава, но он крепко держал ее в объятиях.

— Прости, от старых привычек не так-то легко избавиться. Это прозвучало… Прости. Я совсем не то имел в виду. Он в порядке. Несколько развязен, храбрится… Но ему все равно придется взглянуть правде в лицо.

— А что с Мерси? Что будет с ней?

Исав тяжело вздохнул.

— Честно говоря, не знаю. Она очень изменилась. Стала более зрелым человеком. Духовным. Мама будет рядом, утешит ее. Тебе понравится моя мама. Я говорил, что она пишет стихи?

Абигайль слегка отстранилась от Исава и искоса взглянула на него.

— Нет! Не говорил. Знаешь какое-нибудь ее стихотворение?

— Наизусть?

— Конечно!

— Нет. Но пишет она хорошо.

Абигайль снова уютно устроилась в объятиях любимого.

— Я всегда восхищалась поэтами. Они умеют в нескольких словах передать саму суть жизни. Мне бы хотелось встретиться с твоей мамой.

Исав улыбался.

— Я тоже этого хочу. Не сомневаюсь — она тебя полюбит. У вас много общего.

— Какое самомнение!

— О чем это ты?

— Ты намекаешь, причем довольно грубо, на то, что нас объединят любовь к тебе.

— Об этом и речи не шло! Впрочем, твой вариант мне нравится. На самом деле, я хотел сказать, что вас объединяет творчество. Она использует слова, ты воск.

— О! Прости.

Исав сильнее притянул к себе любимую и зарылся лицом в ее шелковистые волосы. Абигайль обхватила его руки и прижалась щекой к его груди.

— Исав?

— М-м?

— Что мы собираемся делать?

— Ты о чем?

— О нас.

Он понял, что его ждет серьезный разговор — а к этому он готов не был. Ему хотелось одного: сохранить все, как есть. Объятия, покой, отсутствие проблем, никакой войны, никаких трудных решений.

— Я не хочу думать об этом.

— Милый, я тоже, но… — она медлила.

Тело Абигайль напряглось, чары любви рассеялись. Жизнь грубо вторглась в их отношения.

— Сегодня я получила записку от Лафайета.

— Да?

— Ничего важного. Он хочет, чтобы я перебралась на американскую территорию. По его словам, я выполнила все свои обязательства. Чем дольше я здесь задерживаюсь, тем больше он за меня тревожится. Особое его беспокойство вызывает дело Моргана. Именно так он выразился. Хотя Лафайет и не говорит об этом прямо, он боится, как бы ты не догадался, что я американская шпионка.

— Ваш маркиз опоздал. — Исав снова поцеловал Абигайль в голову.

— Есть и другая причина… Лафайет не догадывается, что я о ней знаю.

— Какая?

— Следующим местом битвы будет Нью-Йорк.

Исав напрягся.

— Ты уверена?

Абигайль выскользнула из его объятий и повернулась к нему лицом.

— Он боится, что я попаду в самое пекло. Окажусь под перекрестным огнем двух армий.

Внезапно у Исава страшно заболела нога.