В этих словах Тревиса так явно звучало сомнение в мужестве предводителя и намек на его малодушие, что Манулито даже вспыхнул.

Теперь‑то уж Тревис был наверняка уверен, что юноша передаст его слова при всех. И чтобы сохранить влияние на апачей, тому придется волей‑неволей принять вызов и при свидетелях дать ответ. И тогда уже все будет зависеть от хода и результата поединка, в котором, как надеялся Тревис, у него имеются немалые шансы на победу.

Не оглядываясь, Манулито скрылся за деревьями, а Тревис опустился на камень и сосредоточился. Он мысленно вызвал койотов и попытался как можно яснее объяснить, что клан, ведомый по тропе Деклаем, весьма недружелюбно отнесется к ним, попадись они ему на пути. И если во время схватки с ним самим что‑нибудь произойдет или он погибнет, то им лучше всего держаться подальше и не показываться на глаза людям. Койоты уловили его мысли и тут же попрятались в кусты, выжидая, чем закончатся события. Однако Тревис краем сознания все‑таки ощущал их мысленное присутствие, и от этого на душе становилось спокойнее. Пока хотя бы эти двое поддерживают его, надежда не потеряна.

Долго ждать ему не пришлось. Вскоре появились Джил‑Ли, Осторожный Олень, Нолан, Цуай и Льюп, которые сопровождали его в разведке по северным степям. Потом из‑за деревьев показались и другие, вначале воины, затем, окруженный полукругом женщин, шествовал Деклай.

– Я – Фокс, – объявил Тревис. – Однако вот этот человек назвал меня колдуном и натдахе – изгоем гор. Теперь моя очередь сказать свое слово.

Слушай же меня, о племя! Этот Деклай, он стремится быть среди вас как изес‑нантан, великий вождь. Однако нет у него го'нди – священной силы вождя. Ибо этот Деклай – глупец, и голова его наполнена только его собственными желаниями. Он не заботится о благе братьев своих по клану. Он утверждает, что ведет вас к безопасности, а я говорю, что путь этот – путь к самой страшной опасности, которую только может навеять галлюцинации пейотла. Мысли его подобны следу змеи, и вас он хочет повести по такой же тропе…

Осторожный Олень прервал его, подняв руку и остановив поднявшийся было шепоток.

– Серьезное обвинение, Фокс. Ты готов его отстаивать?

Тревис быстро стащил с себя рубашку.

– Готов, – со злостью он процедил сквозь зубы. С того момента, как апач очнулся под дождем, избитый камнями, он видел перед собой только один выход – вызвать Деклая на поединок. Но теперь, когда позади остался пройденный с таким трудом путь, когда он бросил в лицо Деклаю свое обвинение, он вдруг понял, что исход этого поединка не так уж очевиден.

Тревис уже не был так уверен в собственной ловкости и силе, и к тому же понимал, что результат этой стычки решит судьбу не только двух воинов, но судьбу всего клана.

Тревис бросил испытующий взгляд на Деклая, который в этот момент скидывал с себя рубаху, готовясь к бою.

В центре прогалины Нолан уже очертил большой круг. С ножом в руке Тревис в два шага оказался внутри площадки напротив Деклая. Он внимательно осмотрел обнаженный торс противника. Его предварительные расчеты, похоже, были довольно близки к истине. По чистой силе Деклай, вероятно, превосходит его, но вот в умении владеть ножом… впрочем, вскоре им обоим предстояло оценить мастерство соперника. Они закружили по кругу, не спуская друг с друга глаз и выискивая слабые стороны для внезапной атаки.

У Тревиса пронеслось в голове, что когда‑то бой на ножах у пинда‑лик‑о‑йи считался настоящим утонченным искусством, владея которым, два одинаковых по силе противника могли бороться до бесконечности, проявляя ловкость и мастерство. Однако здесь все было совсем иначе. В этом бою ему предстояло не только показать мужество и силу, но и выстоять. Здесь нет места благородству и поблажкам.

Деклай первым нанес удар, но Тревис ловко уклонился в сторону, лезвие прошло в дюйме от него.