|
Нет, одну единственную надежду, не оправдавшую ожиданий. Впрочем, женщины все таковы: пока им нравится оставаться рядом с вами, остаются, жертвуя всем, что у них есть. Но стоит малейшей тени пробежать через тропинку любви и дружбы, зерна Хаоса начинают давать ростки. И тут главное вовремя заметить начавшееся разрушение и попытаться усмирить зарождающуюся бурю – усыпить, успокоить, приласкать. Не успеешь, не уловишь момент: можно прощаться с безмятежной жизнью. А я, кажется, благополучно упустил именно такой момент… – Вы еще хоть что то соображаете? – Поинтересовался heve Майс, глядя, как я растекаюсь по креслу в гостевой комнате, ожидая начала главного действа. – А как же! – Слабо верится. – Не надо быть таким подозрительным: я в полном порядке и готов к бою! Хотя, правильнее было бы называть это разведкой… Наверное. Вы до сих пор не обмолвились, какие цели преследуете. Светлые глаза сузились: – Зачем вам знать мои цели? – Так, из общей вредности… Кстати, я не шучу. Направление вектора мне просто необходимо, а уж его величина пусть останется на вашей совести. Расскажете? – В самом деле, необходимо? Хозяин «Перевала» прошелся по комнате, искоса посматривая на меня и решая, стоит ли доверять первому встречному, даже если речь идет о жизни и смерти. – Не верите? Многое теряете. К тому же, я не собираюсь пользоваться вашими тайнами себе во благо или во вред: они не более чем инструмент. Можно копать яму ладонями, а можно воспользоваться лопатой. Чувствуете разницу? Вам необходима скорость и точность, а вы пытаетесь заставить меня спотыкаться на каждом шаге. Heve Майс резко остановился напротив меня и оскорбленно заявил: – Вы совершенно трезвы! – А вот для вас нет ровным счетом никакой разницы, пьян я или трезв. На ногах твердо стоять не могу, это верно, но сейчас твердость мне ни к чему: в моем деле напротив, потребна гибкость и податливость. Если хотели убедиться, что ваши речи не будут сказаны напрасно, надеюсь, я вас убедил. Итак? Курчавый взялся за спинку соседнего кресла, сделал шаг, намереваясь обойти и присесть, но передумал. – Люди, которые будут играть в «Перевале», весьма влиятельны. В своем роде. Они управляют большими и богатыми… хозяйствами. Если приблизиться к ним, можно высоко подняться. Бормочу: – И больно упасть… – Что вы сказали? – Ничего, продолжайте. Он потратил вдох, чтобы собраться с мыслями. – Принадлежащий мне игровой дом приносит немалый доход. – Поздравляю. – Но деньги всегда вызывают зависть, не так ли? – У менее удачливых и обеспеченных? Да. К чему вы клоните? Теперь Майс вцепился в кресло обеими руками. – У меня есть… недоброжелатели. – Скажите прямо: враги. – Хорошо, враги. Пока я сдерживаю их натиск, но мои силы не беспредельны, а я хочу, чтобы дом перешел к моим детям, и перешел таким же, как сейчас, а не разоренным и разграбленным… Мне нужны покровители. – Похвальное стремление. И люди, что будут играть сегодня, могут помочь? – Да. Могут. Но если обращусь к ним прямо, ничего не получится. К тому же, я пока не знаю, кого из них надежнее просить. – И потому ухватились за меня? Он кивнул. – Да, ваши способности поразительны. Если бы не видел сам, не поверил бы. – А что странного? Мне просто повезло. Майс недоверчиво сдвинул брови: – В трех партиях подряд? На нескольких сотнях бросков? – Разве все из них были удачны? Он согласился: – Нет, далеко не все. Но последняя партия… Вы точно знали, что делаете. – Разумеется. |
