— Ну так выясняйте! — выкрикнул Карл Хутон с грубым смехом и сильно толкнул Мансона к его схваченному за руки противнику. Сид Пертл толкнул своего пленника навстречу Мансону; через секунду они, пригнувшись, кружили друг перед другом. Сид Пертл спокойно произнес:

— Если они хотят подраться, не мешайте! Отойдите назад, дайте им место.

— Стойте!

Это слово прозвучало почти монотонно, но с такой спокойной, непоколебимой властностью, что все ребята остановились и с изумлением посмотрели в ту сторону, откуда оно раздалось.

Небраска Крейн, держа на плече биту, приближался к ним с другой стороны улицы. Шел он ровно, не ускоряя шаг, лицо его ничего не выражало, черные индейские глаза неотрывно смотрели на всех.

— Стойте! — повторил он, подойдя вплотную.

— В чем дело? — спросил Сидни Пертл, изображая удивление.

— Оставьте Обезьяна в покое, — ответил Небраска Крейн.

— А что мы сделали? — спросил Сидни Пертл с видом полнейшей невинности.

— Я видел, — упрямо, монотонно ответил Небраска, — вы все четверо прицепились к нему; отстаньте от него.

— Отстать? — запротестовал Сид Пертл.

— Ты слышал, что я сказал!

Карл Хутон, более жестокий, смелый, менее осторожный, чем Сид Пертл, грубо вмешался:

— Тебе-то что? Какое твое дело, что тут у нас?

— Я считаю это своим делом, — спокойно ответил Небраска. Обезьян, — продолжал он, — иди ко мне.

Карл Хутон встал перед Уэббером и спросил:

— Какое у тебя право указывать нам, что делать?

— Уйди с дороги, — сказал Небраска.

— Кто заставит меня? — спросил Карл Хутон, вызывающе надвигаясь на него.

— Карл, Карл, оставь, — негромко, предостерегающе сказал Сид Пертл. — Не обращай внимания. Раз уж он так взбеленился, не связывайся с ним.

Послышались негромкие, предостерегающие голоса и других.

— Можете драпать, — ответил Хутон, — но я перед ним не попячусь. Отец его полицейский, вот он и прет на меня. Ну так я тоже могу попереть на него.

— Ты слышал меня! — сказал Небраска. — Уйди с дороги!

— Пошел к черту! — ответил Карл Хутон. — Мне ты не указ!

Небраска Крейн взмахнул со всего плеча бейсбольной битой и сбил с ног рыжего парня. Сокрушительный удар был нанесен с такими хладнокровием и твердостью, что ребята побледнели от ужаса; такой беспощадной, смертоносной решимости они не предвидели. Всем было ясно, что удар этот, придись он по голове, мог бы убить Карла Хутона; было точно так же до жути очевидно, что Небраска Крейн и ухом бы не повел, если бы убил Карла. Черные глаза его сверкали, будто агаты, в нем пробудился чероки, тот был готов убивать. При ударе раздался ужасающий стук древесины ясеня о живую человеческую плоть, пришелся он по руке Карла Хутона, рука онемела от плеча до кисти, и трое мальчишек, изумленных, пораженных, жутко испуганных, поднимали четвертого, не зная, уцелела у него хотя бы одна кость, останется ли он навсегда калекой или сможет ходить снова.

— Карл… Карл… сильно он тебя? Как рука? — спросил Сидни Пертл.

— Наверное, сломана, — простонал этот смельчак, держась за ушибленное место другой рукой.

— Ты… ты… ты пустил в ход биту, — прошептал Сидни Пертл. — Ты… не имел права.

— Кажется, у него сломана рука, — с трепетом произнес Гарри Нэст.

— Я и хотел ее сломать, — спокойно ответил Небраска Крейн.