— Говоришь, не будем, а сам рассуждать начинаешь, — сплюнул за борт Трорин, — то, что касается болезней, ты прав. Сам не был. Но слышал на землях между руинами долины дьяволов и дружинами войны эти призраки регулярно появляются. И самые разные. Кто добрый да услужливый, а кто злой. Говорят, даже такие есть, которые на одном месте все время живут. Ночью их хорошо видно, а днем они почти прозрачные.

Сами по себе они вполне безвредные, если с ними не разговаривать и рядом не ходить. Но есть и коварные, что притворяются милыми девушками. Они танцуют свои призрачные танцы под доносящуюся из ниоткуда музыку. Завораживают не только мужчин, но и женщин. И стоит завороженному зрителю начать приходить на такие танцы регулярно, как вскоре он заболевает. Эльфы и дварфы держаться подольше. А вот с людьми совсем беда. Умирают за неделю.

— Что-то подобное я уже слышал. Проклятье императорского трона эльфов. Любой, кто попробует просидеть на нем больше суток, умирает. И неважно, в какую броню он одет. — Я с сожалением почесал грудь, на которой остался шрам от артефакта, — говорят, только легендарная выносливость может помочь высидеть должное время.

— Я извинюсь, конечно, — осторожно спросил Макграг, — но должное для чего?

— Это только легенда, — отмахнулся я, но делать было все равно нечего, а потому решил продолжить, — по ней, если эльф или тот, в ком течет их кровь, сможет усидеть на троне больше суток — он станет признанным императором всего эльфийского народа. Включая Алинель, Сиденель и даже Феранель.

— Ого, — маг Крови даже присвистнул восхищенно, — туда должно быть толпа народа стоит на очередь. Чтобы просто посидеть на стульчике.

— Очень сомневаюсь. Последним, кто туда отправлялся, был кровный родственник прошлого императора. Не помню все его титулы и звания, но, в общем, он был очень могущественен. С ним шла свита из магов жизни, которые поддерживали и оберегали его сколько могли. Но в начале погибли они, а под конец и сам претендент.

— Дайте догадаюсь, — ухмыльнувшись, предположила Эва, внимательно осматривающая собственные когти, — по чистой случайности этот проклятый трон находится в долине смерти? — отвечать я не стал, но мне и не нужно было, — да-а. Жить спокойно мы не будем, так хоть умрем весело и молодыми. Но в начале я бы предпочла свести кое-какие счеты. У меня осталось несколько личностей, с которыми я очень желаю пообщаться наедине.

— Очень надеюсь, что никто из присутствующих в данный замечательный список не входит? — уточнил Трорин. Драконидка промолчала, но так выразительно посмотрела в сторону ладьи, на которой плыла Энмира, что сомнений ни у кого не осталось. Черный страж тяжело вздохнул и сказал, облокотившись о борт. — Хочу напомнить, что нападение на чиновника Длани — это преступление. Нападение на благородного преступление вдвойне. И карается оно только одним способом — прилюдной казнью.

— Спасибо, господин очевидность, — хмыкнула Эва, — но кого и когда это останавливало? Даже у преступников есть интерфейс, а больше мне не нужно. Если придется, я готова голыми руками ее разорвать.

— Хвост вначале отрасти, — спокойно заметил я, — с твоим жалом у тебя еще есть шансы, а вот когтями ты ее только расцарапаешь. Это я тебе как убивший демона говорю.

— Кое-кто мне его оторвал, — с нажимом заметила девушка.

— Ага, а кто-то другой меня им чуть не прикончил. И прости уж, но сейчас я нисколько не жалею о содеянном. Зато ты жива, почти здорова, а главное в своем уме. Кстати, что с тобой сделал Гавр? Как вам удалось выбраться из того состояния?

— Не спрашивай, — поморщившись, ответила Эва, но затем, улыбнувшись, добавила, — я здесь, вернулась и готова служить моему господину всеми способами, которыми он захочет.