|
Из доброго дела дурные люди стали извлекать бесчестным путем себе выгоду. И Третьяков навсегда и всем запретил копировать в залах галереи. А когда вскоре произошли случаи кражи четырех небольших работ – рисунка Боровиковского, этюдов Поленова, В. Маковского и Верещагина, Третьякову не виделось ничего более разумного при таких печальных обстоятельствах, как прекратить доступ публики в галерею вообще: он не имел возможности увеличить штат служащих в галерее, чтобы усилить надзор и охрану.
В галерею теперь пропускали только по специальному разрешению Третьякова или по рекомендательным письмам его близких друзей. Вот полушутливая просьба за свою знакомую Стасова: «Некая дама, отъезжающая сегодня к Вам в Москву, умоляет меня написать Вам, чтоб упросить Вас (если б это было возможно) допустить ее в Вашу галерею, она думает, что быть в Москве и не видать Третьяковскую галерею – то же, что быть в Риме и не видеть папу. Я тоже». Так продолжалось три года, до 16 мая 1893 года, когда галерея была вновь открыта для всеобщего обозрения после передачи ее в дар городу Москве. Третьяков не думал при своей жизни дарить галерею городу, хотя всегда считал ее не своей личной собственностью. В мыслях он рассчитывал оставить ее Москве по завещанию. Однако непредвиденные и трагические обстоятельства изменили первоначальные намерения Третьякова В самый разгар лета 1892 года, в конце июля Третьякова постигло нежданное горе. В Петербурге скоропостижно скончался его брат Сергей. Самый верный помощник и сотрудник его по фирме, Сергей Михайлович, как и брат, всю жизнь страстно любил и собирал произведения искусства. Особенно много собирал он западных мастеров, очень любил французскую школу живописи. В его сравнительно небольшом, но со вкусом подобранном собрании имелись превосходные французские гобелены XVI века, изящнейшие по живописи пейзажи французского пейзажиста Камилла Коро, знаменитая картина французского художника Бастьена Лепажа «Деревенская любовь», картины школы барбизонцев. С раннего детства братья жили общими интересами и, несмотря на разный склад характеров, никогда ни в чем противоречий не имели. Их соединяло не только родство, но и искренняя любовь к красоте, к искусству. Между ними никогда но возникало ни зависти, ни соперничества. Сохранилась запись в дневнике жены Павла Михайловича о его брате: «Человек он пресимпатичный, весь пропитан порядочностью». Обязательностью и порядочностью по отношению к окружающим братья Третьяковы снискали себе глубокое уважение. Сергей был моложе Павла, и поэтому никому и в голову не приходило, что ему суждено умереть раньше брата. Зная намерения старшего брата – передать свою галерею городу Москве, Сергей, сообразно с этими намерениями, составил и свое завещание, по которому поручал свою художественную коллекцию старшему брату – П. М. Третьякову. 31 августа 1892 года Третьяков направил в Московскую городскую Думу заявление: «Озабочиваясь с одной стороны скорейшим выполнением воли моего любезнейшего брата, а с другой, желая способствовать устройству в дорогом для меня городе полезных учреждений, содействовать процветанию искусства в России и вместе с тем сохранить на вечное время собранную мною коллекцию, ныне же приношу в дар Московской городской думе всю мою картинную галерею со всеми художественными произведениями». Здесь же Третьяков счел необходимым указать, на каких условиях может состояться передача галереи Москве. Он просил права пожизненного пользования для себя и жены частью жилого помещения в жертвуемом доме, оставлял за собой право перестроек и пристроек необходимых для галереи помещений, брал на себя обязанность пожизненного попечителя галереи с полномочиями приобретать в коллекцию новые произведения или заменять одно произведение другим, брал расходы по содержанию галереи на свой счет. 15 сентября 1892 года Московская городская дума постановила принять с благодарностью дар братьев Третьяковых. |
