— Я не помню ничего. — Честно рассказал Павел. — Я очнулся, а тут всё это. — Он широким жестом указал на мир вокруг. — Что происходит? Что случилось и почему?

— Тааак! — Протянул мужик, задумчиво поглаживая бороду. — Говоришь, не помнишь?

— Совершенно ничего.

— Хм, а оружие где взял?

— С ним и очнулся.

— Василич. — Снова открылось то же самое окно.

— Чё опять?

— Ты глянь — с пукалки его всё ж спилено.

— Чё ещё там спилено? Чё ты меня путаешь?

— Идиот! Глаза разуй! Электроники никакой нет!

— Ну. А нахер она счас-то? Не работает нихера…

— Спилено — говорю же, глаза разуй! Ещё до того он всё убрал. И смотри — ни фонарика, ничего.

— Хм. — Мужик совсем какой-то сердитый стал и хмурый. — А ведь и, правда. Ты ведь прям как ебанутые с картинки полицейской. И не помнишь ничего. Интересненько!

— Я…

— Ты это, подожди. Сейчас всё будет. У меня изолированный ответ тебе есть. — Мужик исчез в квартире. Спустя мгновение из окон исчезли ещё несколько мужчин.

Он ждал, чувствуя некоторое облегчение — наконец-то, получит ответы, а там будет видно, что делать дальше…, но это вот слово «изолированный», что-то оно значит. А в контексте происходящего, что-то оно значит не очень хорошее, что-то такое тревожное…, но что?

Когда мужик снова появился в окне, Павел понял. Не вспомнил, а именно понял.

Резко развернулся и максимально быстро побежал, сильно петляя и стараясь оказаться за какой-нибудь преградой. Над головой свистели пули, вспыхивали рубиновые и изумрудные лучи, пролетел над ухом сердито гудевший сгусток синего цвета — сгусток врезался в дерево и с шипением, в облаке синих веточек молний и искр, исчез. На дереве образовалась дымящаяся плешь, верхушку, словно ножом срезало, кроны опалило так, что листья пеплом посыпались.

— Ушёл мутант поганый! — Расстроено прокричали за спиной и Павел скрылся за углом соседнего здания. Однако скорости не сбавил и бежал ещё минут пятнадцать, после чего ворвался в ближайший подъезд, шмыгнул в открытую дверь на первом этаже, забежал в дальнюю комнату и замер у стены, направив автомат на двери.

Изолированный — это плохо. Потому что изолированный прибор, работает даже сейчас. А огнестрельное оружие, то и вовсе, как работало, так и работает…

Лишь спустя несколько минут, он перевёл дух и опустил оружие — особо и не было смысла его поднимать. Преследовать не станут. Люди заперлись в домах, они чего-то ждут, а кто-то неизвестный, поставляет им еду, воду и кучу ещё всякой всячины.

Ответы на вопросы, получить будет несколько труднее, чем казалось ранее. А примкнуть к одному из таких сообществ выживших людей, наверное, не получится и вовсе.

Всё-таки, двигаться к центру города, было самым верным решением. Оно и сейчас самое верное, но, как выясняется, оно и ещё и самое безопасное, несмотря на серьёзный риск помереть в процессе.

Люди, порой они такие люди…

С полчаса он оставался в том доме, постепенно выбираясь из него на улицу. Сначала вышел к дверям квартиры, где прятался, постоял там с оружием и, тщательно наблюдая за лестницей, спустился нище и вновь затаился, осматриваясь. Ему всё казалось, что за очередным поворотом уже стоит кто-нибудь с лазером и только и ждёт возможности прошить ему башку раскалённым лучом.