Николаса и Тобиаса пригласили за капитанский стол. Гости заняли свои места и представились. Среди соседей оказалась гламурного вида пара из Берлина: супруг принадлежал к известной банковской семье и собирался навестить родственников в Нью-Йорке. Довольно известная немецкая актриса рассматривала Николаса с нескрываемым интересом, однако он предпочел не заметить откровенного призыва, тем более что дама была лет на двадцать старше его и слишком много пила. Дальше сидели супруги из Италии, британский писатель, чье имя Николас слышал, но книг не читал, и прелестная француженка по имени Моник: первым делом она упомянула о своем вдовстве. Муж ее был немцем и владел замком в Тироле. Дальше сидели две пары из Германии – судя по всему, очень богатые, но при этом совсем не интересные.

После обеда все поднялись на верхнюю палубу в один из баров, чтобы продолжить вечер с кофе, крепкими напитками и сигарами. Заиграл оркестр, и начались танцы. Тобиас сразу попросил разрешения уйти, и отец не стал его удерживать. Сам же он пригласил на танец Моник и продолжал танцевать даже после того, как капитан и некоторые из гостей ушли. В баре оставалось множество пассажиров, царило приподнятое, оживленное настроение. Несмотря на тяжкие переживания, Николас с удовольствием беседовал с очаровательной французской вдовой, которая не только была хороша собой, но и прекрасно танцевала. Его не оставляло странное ощущение: все происходящее казалось нереальным, а сам он словно повис между двух миров. На несколько мгновений удавалось погрузиться в царившую на корабле атмосферу роскоши и притвориться, что ничего не случилось. Однако правда давила болезненным грузом, и забыться удавалось только с помощью виски. Молодая француженка почувствовала его душевный разлад, однако прямых вопросов задавать не стала.

– Едете в Америку, чтобы навестить друзей? – деликатно осведомилась она, и Николас кивнул. Он вовсе не собирался объяснять, что вместе с сыновьями намерен поступить на работу в цирк, а родину покинул ради спасения жизни. – И я тоже, – продолжила Моник, вздохнув. – В Германии стало так скучно: только митинги, марши и речи. Муж умер полгода назад, вот я и решила навестить сестру. Она живет в Бостоне вместе с супругом, очень довольна. Поженились они в прошлом году и сейчас ожидают первого ребенка.

Еще Моник рассказала, что ее замок расположен неподалеку от Мюнхена, а детей у нее нет. Судя по количеству драгоценностей, супруг оставил после себя щедрое наследство. Во время танца она упомянула, что он был на сорок лет старше, а самой ей Николас не дал бы больше тридцати.

Моник была восхитительна. Они станцевали несколько вальсов и фокстротов, но особенно сильное впечатление она произвела в танго. Пара выглядела потрясающе, и многие даже перестали танцевать, чтобы посмотреть. Потом Николас и Моник долго смеялись. Не оставалось сомнений, что она находила его весьма привлекательным. Он был о ней того же мнения, однако не имел ни склонности, ни возможности затевать корабельный роман. Жизнь разбилась вдребезги, и делить осколки с посторонним человеком было бы непорядочно, хотя Моник и давала понять, что готова на большее. Они долго беседовали, а в два часа ночи он проводил ее до каюты и на прощание услышал, что вечер прошел чудесно.

– Мне наше общение тоже очень понравилось, – с улыбкой ответил Николас. Он не ожидал, что тяжелый день закончится настолько приятно, но Моник вернула радость жизни. К тому же он всегда любил танцевать и танцевал прекрасно.

– Я познакомилась с вашим младшим сыном. Он просто чудо!

– Большое спасибо, мальчишка действительно хорош, – искренне согласился Николас. – Полагаю, он уже успел подружиться со всеми, включая матросов. Времени зря не теряет и с удовольствием участвует в светской жизни.