Изменить размер шрифта - +
Отметил, что голубоватое свечение призрака не отражалось в зеркале. Имело тот же цвет, что и у привидения мастера Потуса. Мне почудилось, что атмосфера в комнате изменилась, хотя и не понял, в чем именно заключались изменения. Отметил, что в комнате пока не пошевелился ни один предмет. Хотя я помнил, как не так давно это же привидение ловко швырялось в меня всякой всячиной.

- Ну что, рогатый, не забыл меня?

Не знаю, ответил ли мне призрак. Слышать его так же, как мастера Потуса, я не мог. Да и не хотел: в моей многострадальной голове и без этого рогатого хватало посторонних голосов. Ещё один мне там без надобности. И уж тем более голос этого… неадеквата. Призрак по-прежнему не шевелился: либо не мог, либо не решался. Неужели боялся меня? Я жестом велел привидению подойти ближе. И оно меня послушалось! Во всяком случае, приблизилось ко мне на пару метров – прошло мимо лежавшего на полу бородача.

«Он что, подчиняется моим командам?» - спросил я.

«Как я вам уже объяснял, юноша, постэнтические слепки личности пятого уровня уже не являются в полной мере разумными, - сказал профессор. – Их можно сравнить с животными: остатки былого разума в них больше похожи на звериные инстинкты. И эти инстинкты сейчас подсказывают привидению, что с вами лучше не спорить. Он помнит, чем завершилась для него предыдущая встреча с вами. Очевидно, что её результаты призраку не понравились. Он не желает усугубить своё положение».

«И правильно… что не желает».

- Я думаю, тебе поднадоело сидеть в мешке, уважаемый, - сказал я.

Призрак дёрнулся: словно кивнул, соглашаясь с моими словами.

- Я дам тебе возможность размяться. Кое-кто возомнил, что только он может устраивать другим неприятности. Точнее – она. Доверяю тебе, приятель, доказать глупой женщине, что она ошибалась.

Привидение вновь пошевелилось.

- Ни в чём себе не отказывай, - сказал я. – В этом доме есть много интересных вещиц, которые ты можешь сломать. Объясни этой самовлюблённой дамочке, что земля круглая. Заставь её пожалеть о том, что она наехала на честного пекаря.

Указал рукой на Белецкую.

- Вот твоя подопечная, уважаемый.

Я посмотрел на обвисшие щёки Мамаши Норы.

На миг мне стало жаль эту уже далеко не юную особу.

Но я напомнил себе, что сейчас я обязан быть безжалостным.

- Теперь она станет твоей точкой привязки. Будешь находиться рядом с ней и днём, и ночью. Всё, что находится в радиусе пятнадцати шагов от неё – в твоём полном распоряжении. Не давай этой тётке скучать, приятель. Ты это умеешь – я знаю. Не позволяй ей расслабляться. Представь, что она враг твоего рода. Вообрази, что она зло, которое ты должен наказать. А зло обязательно должно быть наказано: так положено! Заставь её даже спать с ведром на голове!

«Всё, меняй точки привязки, мэтр, - подумал я. – Действуй».

 

***

 

- Эй, уважаемая! Очнись! Хватит изображать спящую красавицу.

Я похлопал Белецкую по щеке. Шлепки получились несильными, но громкими. Словно я бил ладонями по поверхности хорошо поднявшегося теста. Рогатый призрак спокойно наблюдал за моими действиями. Он стоял у правого плеча Мамаши Норы; неподвижно, изображал предмет мебели. Я уже смирился с тем, что при мне привидение будет являть образец спокойствия и послушания. Но не терял надежды на то, что когда уйду, оно вновь станет нормальным полтергейстом.

Мои мысли прозвучали, как вопрос.

Потому что профессор на них ответил.

«Разумеется, станет, - сказал он. – Можете в этом не сомневаться, юноша. Ваше присутствие в этой комнате служит для агрессии призрака сдерживающим фактором. Ведь у него, как и у прочих существ, подверженных влиянию инстинктов, чувство самосохранения является главенствующим. Как только оно притупится после вашего ухода, на первый план вновь выдвинется заглушившая разум ярость.

Быстрый переход