При виде грозной опасности бригантина не обнаружила никаких признаков тревоги. А между тем последняя шла разом с двух сторон: с одной стороны приближалась буря, с другой враг еще более страшный: крейсер.

«Кокетка» летела с быстротою, вполне оправдывавшею ее название. Нос ее был обращен к северу, и можно было думать, что она обогнет мыс и выйдет в открытое море. Однако, описав полукруг, крейсер повернулся по направлению к вилле альдермана, и тогда всякие сомнения исчезли: судно капитана Лудлова двигалось прямо на бригантину.

На бригантине царило полное спокойствие. Время от времени она поворачивалась, следуя менявшемуся постоянно воздушному потоку. Так охотничья собака поднимает голову, прислушивается к отдаленным звукам или втягивает в себя воздух, стараясь уловить случайно принесенный ветром запах.

Так как глубина воды в проливе в то время была достаточной для прохода крупного судна, то в душу верного Бонни уже закралось опасение, как бы скоро не пришел конец торговым операциям его господина с бригантиной. Единственной надеждой на спасение последней у него оставалась еще перемена погоды, все признаки которой были налицо.

Облако, покинув устье Раритона, мчалось на запад с ужасающею быстротою. Пахло грозой. Редкие капли дождя падали по временам из тучи. Бешеные порывы ветра налетали на потемневшую и вспененную поверхность моря. Несмотря на это, «Кокетка» не уменьшила ни на дюйм поверхность своих парусов. Она бесстрашно мчалась вперед, управляемая опытной и искусной рукой. Сотня глаз с ее палубы спокойно наблюдала причудливую игру света и теней, которая отражалась и на цвете воды. Капитан судна мог быть доволен доверием, которое питал к нему экипаж.

Лудлов прохаживался по палубе, наружно спокойный, но внутренно волнуемый чувствами, имевшими мало отношения к его служебному долгу. Приближавшаяся буря почти не останавливала его внимания. Чаще бросал он взгляды на бригантину, которая уже отчетливо виднелась вдали.

Возгласы матросов дали знать, что и они, наконец, поняли, к какой цели направлялась их «Кокетка».

— Какая красавица эта бригантина! — проговорил первый лейтенант, почтительно обращаясь к капитану. — Это и есть, должно-быть, контрабандист? На нем нет никакого флага.

— Напомните ему его обязанность, — рассеянно ответил Лудлов, едва ли сознававший, что говорит вслух. — Надо научить корсаров уважать наш флаг.

Грохот пушечного выстрела заставил очнуться Лудлова и вспомнить о действительности.

— Выстрел сделан боевым зарядом? — спросил он тоном упрека.

— Да, только направлен в воздух. Надо им показать, что мы не спим.

— Я не хочу наносить вреда этой бригантине, даже если бы она была контрабандным судном. Позаботьтесь, чтобы ее не трогали без прямого моего приказания.

— Действительно, лучше всего захватить такого красавца живым. А, наконец-то послушался! Белый флаг! Неужели это француз?!

Лейтенант, взяв подзорную трубу, спокойно приставил ее к глазам. Но скоро, опустив руку, он, повидимому, стал перебирать в памяти те флаги, которые приходилось ему видеть в течение долгой своей службы.

— Этот мошенник, надо полагать, прибыл из каких-то неведомых стран. В жизнь свою не видал подобного флага: белое поле с изображением какой-то женщины в середине. Клянусь жизнью! Точно такая же фигура видна под его бушпритом. Не угодно ли убедиться собственными глазами, капитан?

Лудлов взял бинокль и убедился в истине слов своего помощника.