— Мы уже приехали? — протянули сбоку.

В тот же самый миг в сторону, откуда донеслись звуки речи были выпущены несколько отравленных игл. Главарь, обернувшись, не мог поверить свои глазами — все его дротики угодили в посох странного человека. Он был чуть выше среднего ростом, но небывало смазлив, а волосы стягивала черная бандана.

Со стороны могло показаться, что дротики лишь по случайности попали в подставленный посох, но Вейн не верил в случайности и совпадения. Кто-то из банды уже занес клинок, но был остановлен властным жестом главаря.

— Кто ты? — спросил он у странного парня.

— Я? — переспросил обладатель простого, даже бедняцкого посоха из которого сейчас с показным трудом выковыривались отравленные иглы. — Я безобидный торговец цветами. Приятно познакомиться!

Прошла минута тишины, нарушаемая только свистом ветра и пыхтением паренька, вытягивавшего из древесины полоски метала, а потом банда взорвалась смехом. Многие, выронив оружие, согнулись пополам, держась за соседа или животы. Один только Вейн сохранял спокойствие.

— А где же твои цветы? — спросил он, кладя руку на рукоять оставшегося у него кинжала. Даже с одним клинком Пахнущий оставался опытным убийцей и мог справиться со многими.

Парень огляделся, а потом развел руками:

— Обокрали меня уже, не оставили товара.

— Чего ж ты тогда в караване делаешь?

— Так в Мистрит я иду. Вы бы отпустили меня, а? Я бедный торговец цветами, которого каждый желает пнуть. Чего об меня, столь достойным людям, клинки-то марать? Да вас ведь потом засмеют! Каждый будет тыкать пальцем и кричать — смотрите, этот тот слабак, заваливший цветочника-Эша!

Вейн молчал, нервно поглаживая кинжал, чего не скажешь о других.

— Ну что за дебил! — смеялись они, хлопая друг друга по плечам и спине.

— А откуда, говоришь, идешь?

— Да так, — пожал плечами парень. — Отовсюду.

— Шеф, — снова возник ищейка. — Трофеи собраны, свидетелей не осталось, ваш герб оставили на ящиках и дилижансах. Надо уходить, пока рыцари с заставы не приехали — друид точно успел подать сигнал.

— Надо кончать, — кровожадно оскалился обладатель двух выразительных серпов, сверкавших на солнце коркой застывшей крови.

Но Вейн не спешил отдавать команду, а никто не рисковал лезть поперек слова главаря. Подобный финт будет считаться попыткой пошатнуть авторитет, а с такими рисковыми ребятами у Пахнущего разговор был короткий — кинжал в глаз, а тело псам.

— Ну так что, — на миг из парня выветрилась вся дурость и лицо стало опасно-беспристратной маской. Вейн рефлекторно принял защитную стойку, хватаясь за кинжал. — Отпустите или развлекаться будем?

Бывший пират прожил столь долгую разбойную жизнь, каждый раз уходя из засад и капканов, расставленных государевыми людьми, лишь по одной простой причине — он знал когда нужно отступить. И сейчас, смотря на дурочка, который только что на миг обернулся безумным зверем, Вейн ощущал, как нервно подрагивают его пальцы, тянущиеся к рукояти пистолета. Нет, что-то ему подсказывало, что сейчас он не должен сражаться с этим цветочником.

— Проваливай, — процедил бывший пират.

Разбойники, застыв, с прищуром поглядывали на спину своего шефа. По их мнению, он сейчас дал слабину. Об этих настроениях знал и сам Вейн, но что-то ему подсказывало, что выжить при бунте будет проще, чем в схватке с этим нищим.

— Мы еще встретимся! — гаркнул Пахнущий в спину удаляющемуся дурачку.

Тот, не оборачиваясь, помахал рукой, а потом перепрыгнул через поваленное дерево и исчез с виду.