Сволочь. Не мог нормально прожить свою поганую жизнь. Не мог подумать о близких. Власти ему хотелось… А получил пулю в затылок. Да и бог бы с ним. Но теперь тень деда постоянно маячит за ее, Ниночкиной, спиной.
— Официально — нет. Но пару лет назад он ухитрился в общежитии устроить себе вроде как свадьбу. С одной из студенток. После этого команданте отправил сына в Москву. Чтоб учебой занимался, а не всякой дурью.
— Откуда ты все это знаешь… — Филатова снова почувствовала, как под ложечкой засосало.
Это ощущение в присутствии Маркова появлялось все чаще. Страх. Потный, липкий и противный. Ощущение беды. Нет, девушка, конечно, давно не обольщалась тем, что Вадим неплохой человек. Плохой. Очень плохой. Опасный. Но вот именно беда… Это Нина Ивановна начала чувствовать совсем недавно. Ей будто в спину кто-то дышал. Холодно и страшно.
— Работа у меня такая, — Вадим многозначительно усмехнулся. — Ты вот, милая, думаешь, всем заправляют деньги. Богатство, положение в обществе, знакомства. Но нет… Всем заправляет тот, кто владеет информацией. Информация — вот настоящая власть.
Некоторое время они ехали молча. Но сегодня Филатова была в ударе. Долго она выдержать не смогла.
— Скажи… а та актриса… Помнишь? Ну, вот вчера мы были в театре. И ты услышал о ее гибели. Она для тебя что-то значила? Вы знакомы?
— Милая… — Марков посмотрел на девушку и с досадой покачал головой. Он будто недоумевал с ее поведения. Мол, что ж ты такая дура? Вот как выглядели этот его жест и выражение лица. — Ты раньше была более скромной в своих вопросах. И поверь, правильно. Я, конечно, могу тебе рассказать. Но ты уверена, что действительно хочешь знать правду?
Филатова поёрзала на сидении, а потом снова молча уставилась в окно. Просто… нет. Она не была уверена. Знать, конечно, хотелось. Очень. Любопытство грызло ее с той самой минуты, когда она увидела реакцию Маркова на вступительное слово режиссёра. Вадим не стал бы сильно переживать о кончине незнакомой актрисы. Не такой уж он заядлый театрал. Да и вообще… Он бы ни о чьей кончине не стал переживать.
— Значит так… — Марков задумчиво пожевал губами. — Поступим следующим образом. Что-то не уверен я, будто твои прелести произвели нужное впечатление на парня… Ты же все равно у нас вроде как на больничном с сегодняшнего дня… Сейчас едем в парикмахерскую…
— Как? Без записи? Меня не примут. Ты же знаешь, я хожу в определенное место. Только к Машеньке.
— Машенька будет рада прямо сейчас заняться твоим видом. Потом едем к тебе, ты переодеваешься. Наводишь марафет. И мы устроим вам случайную встречу. Адрес его якобы жены мне известен. Там-то ты и столкнешься с нашим объектом. Он тебя в любом случае запомнил. А тут, столь неожиданное стечение обстоятельств. Просто — перст судьбы. Ну, уж в этом случае точно не откажет. Я, честно говоря, думал, парень сразу среагирует. Пошлет за цветами, конфетами, все дела. Но, нет… Видишь, милая, не настолько ты хороша.
— Знаешь, что… — Ниночка возмущённо тряхнула головой.
— Знаю. Слушай внимательно. А то, как с женой Маслова получится. Твой Калинин в последнюю минуту испугался. Пришлось все делать самому.
Нина Ивановна моментально замолчала. Чертов Вадим. Зачем он постоянно напоминает про Анну Степановну? Да, тогда все вышло из-под контроля. Супруга инженера приехала на дачу. Ту самую, которую Ниночке предоставили во временное пользование Мальцевы. И Ниночка даже смогла убедить Анну написать письмо, в котором она признавалась в том, что много лет назад находилась под зорким оком чекистов. И что Маслов, мол, сам ни при чем. |