— Он полон загадок, наш юный Старбак. Что ж, уверен, мистер Траслоу будет рад тебя видеть. По непонятным мне причинам, он, похоже, по тебе скучал в твое отсутствие. — Бёрд взял ручку и макнул перо в чернильницу. — Полагаю, ты слышал новости?

— Какие новости?

— У нас новый главнокомандующий.

— Да? — переспросил Старбак.

— Роберт Ли, — Бёрд пожал плечами, как бы намекая, что вряд ли эта новость заслуживала упоминания.

— Ах вот как.

— Вот именно. Ах вот как. Кажется президент не доверяет Смиту в достаточной мере, чтобы заменить им Джонстона, так что Бубуля Ли, наш пиковый король, снова при деле. Хотя даже пиковый король не может быть хуже Джонстона, а?

— Кто знает. Нам стоит надеяться, что Ли чуть лучше сложившегося о нем мнения.

— Макклелан считает, что Ли недостает моральной силы, — заметил Старбак.

— Ты слышал это из первых уст, не так ли, юный Старбак?

— Да, сэр, так и есть. Макклелан сказал мне об этом на прошлой неделе.

— Отлично, просто прекрасно, а теперь уходи, — Бёрд властно махнул ему рукой. Старбак остановился. — Приятно вернуться назад, сэр.

— Ложись пораньше Старбак, в полночь тебе заступать в дозор. Получишь распоряжения у майора Хинтона.

— Да, сэр.

— И отдай сержанту Траслоу доллар.

— Доллар, сэр?

— Дай ему доллар! Это приказ! — Бёрд сделал паузу. — Рад, что ты вернулся, Нат. А теперь проваливай.

— Да, сэр.

Старбак прошелся вдоль рядов солдат, прислушиваясь к далеким печальным звукам скрипки. Но грустные звуки не трогали его, потому что теперь он снова вернулся в родную ему стихию. Перебежчик был дома.

Эпилог

Десятая рота открыла сезон смертей тремя неделями позже. Джозеф Мей стал первым. Он набирал воду, когда у ручья разорвалась шрапнель. Его новые очки сорвало с лица, одна линза разбилась, другая так густо окрасилась кровью, что стала похожа на алое стекло.

Весь тот день Легион провел в ожидании, пока битва гремела к северу от них. Орудия громыхали от рассвета до заката, но пороховой дым не перемещался, это доказывало, что атака мятежников повстанцев не принудила янки к отступлению.

Но всё же той же ночью, когда битва стихла, армия северян отступила вглубь, к новым позициям на запад. На рассвете было слышно, как они окапываются, и мятежники знали, что им предстоит тяжелая работа, если они хотят отбросить синебрюхих подальше от Ричмонда. В то утро умер Джеймс Блисдейл.

Он вскарабкался на дерево, чтобы достать яиц из гнезда, и снайпер янки прострелил ему затылок. Он умер еще до того, как свалился на землю. Старбак писал его матери, вдове, пытаясь подобрать слова и дать ей понять, что смерть сына была не напрасна.

«Нам всем его будет очень не хватать», — писал Старбак, но это было неправдой. Никто особенно не любил Блисдейла, но и не испытывал к нему неприязни. Град выстрелов оповестил его, что вылазка сержанта Траслоу наткнулась на вражеского снайпера, но Траслоу вернулся расстроенным.

— Сукин сын удрал, — сказал сержант и обернулся в сторону майора Бёрда.

— Совсем слетел с катушек.

Майор Бёрд и правда вел себя намного странней обычного. Он двигался по лагерю странными зигзагообразными движениями, то переступая вперед, то останавливаясь, сомкнув вместе ноги и вытянув вперед руку, прежде чем сделать полный поворот и по новой начать эту странную последовательность движений.

Каждый раз он прерывал свой странный танец, чтобы объявить той или иной группе солдат, чтобы были готовы выступить через полчаса.