И то и другое я прибрал, как и часы с руки. Забавный циферблат, надо посмотреть, что там внутри, сейчас времени не было.

Тот очнулся, когда я прижег зажигалкой голые пятки, как только он сфокусировал на мне взгляд, я сказал:

– Ну что, британский шпион, давай, вываливай на меня свои секреты… О, судя по твоим расширившимся глазам ты меня явно узнал. Вот это интересно. Я хочу знать, кто отдал приказ на мою ликвидацию и перечисли мне ВСЕХ кто вообще знает обо мне из ваших.

Запирался тот долго, явно, будучи крепким орешком. Но профессиональные пытки сломают кого угодно. Это я как профессионал говорю. Вот британец продержался семь минут, а это очень много, поверьте мне. Зная свои силы, я могу с уверенностью сказать, что и я примерно столько же продержусь, хотя там от умений ката все зависит. Я-то так, средненький.

Допрос шел полтора часа, очень много знал британец, очень. Он был посредником и курьером для встреч с агентурой и резидентом, которого выслали из страны, мистером Оливером Нортоном. Блокнот заполнился на двадцать страниц мелким и убористым почерком. Про себя я записывал отдельно.

Когда я понял что выдоил сломленного британца до конца, попытал еще, чтобы убедится, что он ничего не скрыл, дополнил блокнот еще одной страницей, но с более взрывоопасной информацией и как обещал, прикончил его сразу. Просто пережал шею и тот тихо уснул вечным сном. Свои обещания я держу, ушел он легко.

Дальше я действовал быстро, я развязал британца и, найдя пару кирпичей на пустыре, привязал их к ногам покойника и выехал с пустыря. Пора избавляться от улик. Британец ушел под воду сброшенный с набережной в промышленном районе, а машина была загнана на тихую улицу и подожжена. Протирать все от отпечатков пальцев мне было банально лень. А так облил из канистры салон и бросил горящую тряпку в салон.

Через полквартала я на соседней улице с остановки прошел в заполненный народом салон троллейбуса, стоя доехал до другого района, снова сменил машину и уже на такси поехал на железнодорожный вокзал, пора узнать, когда будет следующий поезд на Ленинград. Требовалось сравнить показания разных шпионов и найти ту ценную крупицу, что мне могла помочь.

По словам Крисса, кроме него обо мне информацией владел Нортон и кто-то из британской разведки в Лондоне. Чуть ли не зам директора. То есть он знал только о трех, включая его. На вопрос о шифровальщике, что мог получить доступ к этой информации, получил ответ, что в России он сам отвечал за это. А что творится в штаб-конторе их разведки в Лондоне он не знает. Про парня, что работает в Ленинграде, Крисс орал что не знал, но я с упорством спрашивал его. К концу он сломался, и я многое узнал о ленинградском агенте. Тот оказался его хорошим другом.

По мне он тоже работал, но выполнял чисто разведывательные функции, например, держал связь с полковником Струговым и помог ему уйти от советского правосудия.

Где сейчас полковник Крисс не знал, передал его другому курьеру, но то, что те отправились в… Ленинград, он был в курсе.

Обычной информации было много, но вот по мне, что больше всего интересовало, не так много. Только то, кто ему был известен из своих по работе со мной, кто меня сдал (полковник), какие данные он переслал с курьерами в свою штаб-квартиру на острове и исполнителей. Но те провалились, о чем резидент пока не подозревал, ожидая от них известий и на этом все.

Делать мне в Москве было нечего, мелочевка будет зачищена уже парнями из нашей конторы, когда я передам показания Крисса, но позже, когда закончу свои дела.

Сейчас они мне не мешали, да и не знали обо мне, у них была другая работа, шпионская.