– Возвращайтесь в Центральный зал, мистер Лепинский, не беспокойтесь, вы все сделали правильно, – прошептал он. – Я поговорю из своего кабинета.

Кабинет президента размещался между спальней и Овальной комнатой, расположенной под центральной ротондой. Как и в спальне, ее окна смотрели на газон, простиравшийся к Пенсильвания‑авеню. Он закрыл дверь, зажег свет, моргнул несколько раз, сел за свой стол и поднял трубку. Она подошла к телефону через десять секунд.

– С вами еще никто не связывался?

Ему показалось, что он получил удар в живот.

– Нет… никто. А что?

– Я полагаю, мистер Эдмондс и мистер Бербанк уже знают об этом, – сказала она. – Мне очень жаль, что я первая…

…Затем она рассказала ему о происшедшем. Он сжимал трубку в руке и смотрел на занавеси, не видя их. Во рту у него пересохло, и он не мог сделать глотательное движение. Он слушал фразы: «все, буквально все делается… лучшие люди Скотленд‑Ярда… Не ускользнут»… Он сказал, да, спасибо, и положил трубку. Ему показалось, что его сильно ударили в грудь. Он подумал о Майре, которая все еще спала. Ему придется рассказать ей. Это будет для нее страшным ударом.

– О Саймон, – прошептал он, – Саймон, мой мальчик.

Он знал, что ему одному не справиться с ситуацией. Ему нужен друг, который мог бы заняться этим, пока он будет успокаивать Майру. Через несколько минут он снял трубку и твердым голосом сказал:

– Соедините меня с вице‑президентом Оделлом, пожалуйста. Да, сейчас.

Майкла Оделла, спящего в своей резиденции в Морской Обсерватории, также разбудил охранник секретной службы. Вызов, переданный по телефону, был срочным и без объяснения. «Пожалуйста, приезжайте прямо в Белый дом. В мой кабинет на третьем этаже. Пожалуйста, Майкл».

Оделл слышал, как президент положил трубку, и положил трубку сам, почесал голову и снял обертку с мятной жевательной резинки. Это помогало ему сконцентрироваться. Он вызвал машину и подошел к шкафу взять одежду.

Он был вдовец, жил один, так что ему не пришлось никого беспокоить.

Через десять минут, одетый в широкие брюки, ботинки и свитер поверх рубашки, он сидел в огромном лимузине и смотрел на подстриженный затылок шофера и огни ночного Вашингтона, пока перед ним не встала освещенная махина Белого дома. Он не воспользовался южным портиком и входом, а вошел в коридор на первом этаже через дверь в западном конце здания. Он попросил шофера подождать, сказав, что скоро вернется. Он ошибся. Было 4 часа 7 минут утра.

* * *

В Англии состав комитетов на высшем уровне по преодолению кризисных ситуаций меняется в зависимости от характера кризиса, но место заседаний почти всегда остается неизменным. Как правило, это тихая комната секретариата кабинета министров, расположенная на два этажа под землей под кабинетом министров, соседствующим с Даунинг‑стрит. Инициалы этих комитетов составляют слово «КОБРА».

Сэру Гарри Марриоту и его работникам понадобилось чуть больше часа, чтобы вытащить «членов», как он называл людей, стоящих в списке, из их домов, пригородных поездов или офисов, разбросанных по городу, и собрать их в кабинете министров. В 9 часов 56 минут он занял председательское кресло.

Похищение было явно таким преступлением, которым должно заниматься министерство внутренних дел. Но в данном случае имелось множество различных аспектов. Кроме министерства внутренних дел, здесь затрагивался Государственный министр из Министерства иностранных дел, который поддерживает отношения с государственным департаментом США и через него с Белым домом.