Василий Головачев. ПерехватчикЗапрещенная реальность - 2
«КОРОЛЬ УМЕР — ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЬ!»
Они собрались на квартире Завьялова — трое бывших комиссаров «Стопкрима»: Герман Довлатович Рыков, начальник информационного бюро Управления «И» Федеральной службы безопасности (бывшей ФСК), сам хозяин, покинувший пост референта премьера, и Владимир Эдуардович Боханов, сохранивший за собой кресло президента в Центре нетрадиционных технологий при Академии наук. Не было Графа, то есть Горшина, исчезнувшего после страшного штурма базы генерала Ельшина, и не явился Музыка Глеб Максимович, который, по сведениям Рыкова, ушел на пенсию из службы обеспечения МУРа. Никто из них, включая Рыкова, не знал толком, что произошло на даче генерала. Ужасные события тех дней: гибель десятков людей, руины, оставшиеся на месте комплекса зданий, таинственное исчезновение двух звеньев военных вертолетов с десантными подразделениями и полным боекомплектом — все это не вызвало никакого общественного резонанса. Никто так и не узнал об этих трагических происшествиях! А из тех, кто знал, одни были предупреждены компетентными органами об уголовной ответственности, другие изолированы, третьи просто тихо исчезли, как и вертолеты. Почти столь же тихо, без особой помпы и обсуждений в прессе, прошел кризис власти, связанный с вышеуказанными событиями. Ушли в отставку премьер со своими заместителями, министр обороны, министр внутренних дел, несколько человек из Совета безопасности, директор Федеральной службы контрразведки, реорганизованной в службу безопасности, и тьма «ответственных лиц» рангом помельче. Но на смену им пришли такие же чиновники, воспитанные той же системой, и в жизни государства ничего не изменилось. Новый президент, выбранный из старой номенклатуры, естественно, обещал «скорое преодоление кризиса», но разве мог он решить главную проблему страны — проблему криминального беспредела, созданную коррумпированным снизу доверху аппаратом?.. Но речь об этом на совещании комиссаров не шла. Собрались они по просьбе Рыкова и теперь болтали, поглядывая на него с интересом и потягивая из стаканов и бокалов кто что любил: Боханов — пиво, Завьялов — горьковатый тоник, Рыков — кока‑колу. Вечер выдался по‑летнему теплым, но лишь на Завьялове была рубашка с короткими рукавами и джинсы, остальные явились в костюмах: Рыков — в коричневом, с желтым галстуком, Боханов — в темно‑синем. Первым не выдержал Владимир Эдуардович: — Ну, долго будем переливать из пустого в порожнее? Что ты хотел сообщить, Герман? — Я хотел предложить работу. — Рыков допил колу и взял горсть орехов. — Пора выходить на «тропу войны». — Я думал, мы наигрались в солдатики, — фыркнул Боханов. — Что тебя разобрало? Не пора ли констатировать, что война с мельницами не увенчалась успехом? — С мельницами — возможно, но борьба с преступностью — наш долг. Нельзя терпеть нынешнее положение вещей, при том что в наших силах изменить обстановку. Я и так собрал вас позже, чем следовало, не надо было ждать, пока свершится «великая криминальная революция». Вы же видите, что происходит. Ушли почти все лидеры, но ничего не изменилось! Система рождает новых преступников. Я имею в виду лидеров. Выдавила из себя, это же как зубная паста из тюбика: стоит только нажать — и готово! Новый червячок появляется на свет!.. Завьялов с любопытством глянул на всегда сдержанного и тихого Рыкова, у которого заблестели глаза и выступил румянец на щеках. — Довлатович, ты стал красиво говорить! — В стране царит государственно‑бандитский беспредел, — закончил Рыков. — Бороться против него можно только жестокостью. |
