Певара пыталась настаивать, что Талене, должно быть, ошибается в отношении Галины Касбан. Она не на шутку рассердилась — и гневалась целый день, — когда ее в конце концов убедили, что ее Красная Сестра на самом-то деле — Черная. Певара до сих пор твердит, что задушит Галину своими руками. Юкири сама ощутила холодную отрешенность, когда было названо имя Тимэйл Киндероде. Если в Башне есть Приспешницы Темного, то само собой разумеется, что некоторые из них окажутся Серыми, хотя примириться с жутким известием помогла, возможно, и неприязнь к Тимэйл. Юкири сохраняла спокойствие даже тогда, когда подбила счеты и сообразила, что Тимэйл покинула Башню в то самое время, когда были убиты три сестры. Это увеличило список подозреваемых — другие сестры тогда тоже уехали, но Галины, Тимэйл и прочих в Башне не было, они оставались пока вне досягаемости, и только двух можно с уверенностью назвать Приспешницами Темного.

И вот Атуан — Черная Айя, вне всяких сомнений, — расхаживает тут по Башне как ей заблагорассудится, свободная от Трех Обетов. И пока Дозин не сумеет тайно организовать ее допрос — задача трудная даже для Восседающей от Айя, к которой принадлежит и Атуан, поскольку допрос должен произойти по секрету вообще ото всех, — до той поры они могут только лишь следить. Следить издалека, со всей осмотрительностью и опаской. Это все равно что жить рядом с алой гадюкой — никогда не знаешь, когда окажешься со змеей с глазу на глаз; никогда не знаешь, когда она может укусить. Все равно что жить в логове алых гадюк и иметь возможность следить лишь за одной.

Вдруг до Юкири дошло, что широкий, изгибающийся коридор впереди, насколько было видно, пуст, а оглянувшись, она поняла, что позади — только Леонин. Не считая их троих, Башня казалась совершенно безлюдной. И никакого шевеления, за исключением подрагивающих язычков пламени в шандалах. И тишина.

Мейдани чуть вздрогнула.

— Простите, Восседающая. Она так неожиданно появилась, я просто была ошеломлена. На чем я остановилась? Ах да! Как я понимаю, Селестина и Аннхарид пытаются разузнать о ее близких подругах среди Желтых. — Обе, и Селестина и Аннхарид, принадлежали к Желтой Айя и были в числе подруг-заговорщиц Мейдани. Их было по две из каждой Айя, разумеется за исключением Красной и Голубой, что оказалось очень кстати. — Боюсь, эти сведения мало помогут. У нее обширный круг друзей, или же так было, пока… пока между Айя не возникли нынешние отношения. — Сколь бесстрастным ни оставалось выражение лица Мейдани, в голосе прозвучала довольная нотка; хоть и дала она дополнительную клятву, но все равно оставалась бунтовщицей. — Выяснить все ее связи будет очень непросто, почти невозможно.

— Забудь пока о ней. — Юкири с трудом сдерживалась, чтобы не вытягивать шею в стремлении смотреть разом во все стороны. Расшитый крупными белыми цветами гобелен слегка заколыхался, и она замолчала, пока не убедилась, что это всего лишь сквозняк, а не еще один слуга, выходящий из служебного коридора. Юкири никогда не удавалось запомнить расположение служебных переходов и дверей.