Любезный Сергей Дмитриевич,

На днях приехал я в П.[етер]Б.[ург], о чем и даю тебе знать, ибо может быть твой поверенный приятель был уже здесь без меня. Адрес мой у Демута. Что ты? что наши? В Петербурге тоска, тоска…

Если ты увидишь еще Вяземского, то погоняй его сюда. Мы все ждем его с нетерпением. Кланяйся неотъемлемым нашим Ушаковым. Скоро ли, боже мой, приеду из П.[етер]Б.[урга] в Hôtel d'Angleterre  мимо Карса! по крайней мере мочи нет хочется.

Весь твой

Пушкин. 15 ноября П. Б.

Адрес: его высокородию Сергею Дмитриевичу Киселову В Москве, в Английском клобе.

Возлюбленному о Хрістѣ Брату радоватися!

Послахъ азъ отрока моего (иже не отрочати подобно, паче же мужеобразно сложеніе имать), да абіе принесетъ ти книги твоя, еже во спасеніе души и на потребу, отъ Святыхъ отецъ начертана суть. Тѣмъ же молю тя, да усладиши слухъ твой духовный отъ словесъ Богодухновенныхъ, и да будетъ мысленнымъ ноздремъ твоимъ въ воню аромата душеспасительное мѵро чудесъ, ихъ же Гд̃ь Бг̃ъ показа на угодникахъ своихъ. Обаче да некакоже преидеши молчаніемъ таковая, но да воспоеши пѣснь о тѣхъ отъ сплетеній риторскихъ, ими же всещедрый Бг̃ъ ущедри тя веліе и сицевымъ же поганыи язычницы хитростію піитійскою глаголють быти, злочестивіи же латиняне Роësis  нарекоша. Паче же всѣхъ да воспоеши красноглаголивую пѣснь о житіи преподобнаго Іоанна Новогородскаго, иже на хребтѣ бѣсовѣ, аки на сѣдалищи констѣмъ, возсѣдѣ, и во Свт̃ый градъ Іерусалиъ потече спѣшно, утренневати утреннюю глубоку въ день пасхи Гд̃ни. Не точію же о томъ, но и о св̃тѣмъ угодници печерстѣмъ Іереміи Прозорливѣмъ, иже зрѣ бѣса, предъ утренней на свиніи гонзающа и на спящихъ во храмѣ Бж̃іи молельцевъ вѣтвіемъ нѣкіимъ отъ быліи тмы кромешныя метающа. Сія убо повѣждь намъ во стіхирахъ (иже грѣхъ нашихъ ради Баллады днесь и присно нарицаются), гласомъ сладкопѣнія, ликовъ аг̃лскихъ достойнымъ; но да не вы́ну оскверниши устнѣ твоя, воспѣвая пѣснь дѣвамъ и блудницамъ языческимъ, нижѐ кумиромъ ихъ: якоже Киѳиріи, скверную похоть плотскую на блудъ разжизающей, ни Кинѳіи, студная своя обнажающей и со псами на ловитву гонзающей; ни Еѵфроси́ніи, ю́же нечестивіи Еллины Χαρήτες, сирѣчь лѣпота непщуютъ быти.

Сице преклоняя колѣна, молю Сердцевѣдца всѣхъ Бг̃а, да дасть им разумѣніе охотно и слышаніе бодрственно, воеже внити словесемъ моимъ во ушію твоею, и да послеть ти ревнованіе и хотѣніе те́пло, воеже сотворити, о нихъ же рѣхъ ахъ многогрѣшный. Тѣмъ же цѣлу́я тя любо́внѣ, есмь и пребуду вы́ну

Смиренный грѣшникъ и бг̃омо́лецъ

Скитникъ Ор̃сть

Мѣсяца Ное́мвріа въ К̃ день,

Лѣта отъ сотворенія ЗТ̃ЛД, отъ

Рж̃дства же по плоти Гд̃а Бг̃а и Спаса нашего

І.[исуса] Х.[риста], АΩКѲ.

Ещеже молю: да начертаеши словеса сія тростію памяти твоея на скрижалѣхъ сердца твоего, и да сокрыеши я̀ въ таи́ницѣ души твоея; абіе же, раздравъ рукописаніе сіе, да потребиши ѐ на потребу студную: но да не како же вдаси оное кощуномъ и богоотступнымъ ча́домъ міра сего, глумленія [ради] надъ святынею и скверныхъ словесъ изблеванія ради.