С истинным почтением и преданностию, имею честь быть

милостивый государь покорнейший слуга А. Бенкендорф.

№ 296. 21. Января 1830. Его высок[облагородию] А. С. Пушкину.

Mon cher Soudenko, si vous n'avez pas été payé jusqu'à présent, c'est la faute de mon commissionaire, qui avait égaré l'adresse du vôtre. Quant à moi, j'avais tout à fait oublié son nom, et vos 4000 vous attendaient tout cachetés, depuis plus de 6 mois.

Arrivé à Pétersbourg, je vous avais écrit à Чернигов (?) pour savoir au juste votre adresse, pour vous féliciter avec votre mariage et pour vous proposer 50 r. à prendre. Vous m'apprenez que vous avez perdu l'appétit et que vous ne déjeunez plus comme en temps jadis. C'est dommage; faites de l'exercice, venez en poste à P.[éters]b.[ourg], et cela reviendra . Здесь y нас, мочи нет, скучно: игры нет, а я всё-таки проигрываюсь. Об Яковлеве имею печальные известия. Он в Париже. Не играет, к девкам не ездит и учится по-английски. Долгорукий приехал на днях. Этот подает надежду. Покамест умираю со скуки. Приезжай, мой милый, или с горя я к тебе приеду. Прощай, душа моя; будь счастлив и прости мне невольное несдержание слова.

А. Пушкин. 22 января 1830. С.-Петербург.

Адрес: Его высокоблагородию Михаилу Осиповичу Суденке.

Дельвиг просил меня написать статью о московских журналах. Вот она. Кажется, слишком растянута: перетяни ее как хочешь, выкинь частности, одним словом делай что хочешь.

Вчера ночью возвращались мы с Болховским с бала, говорил он о романах В.[альтер]-Скотта, бранил их: вот романы, прибавил он, les liaisons dangereuses, Faublas,  это дело другое: читая их так и глотаешь дух их, глотаешь редакцию. —

Хорошо. Доволен ли? Захохотал, поблагодари же меня.

Стихи Хвостова выписаны из издания 1813-го года. Есть издание старшее 1807. Справьтесь: не лучше ли там стихи?

Ты прелестно проглотил Редакцию Вестника Европы. Мы с Дмитриевым читали твой отрывок и радовались.

Бумага Литтературной Газеты очень дурна. Зачем не поместить хорошей рецензии иностранной на какую-нибудь новую замечательную книгу? Статья Смесь во 2-м листе ужасно слаба. — Возьмите у Жуковского писем Александра Тургенева и напечатайте извлечениями.

Милостивый государь Александр Сергеевич!

Не нужно кажется уверять вас, что я с сердечною благодарностию и величайшим удовольствием прочел обязательное письмо ваше. — Вам грешно — и даже смешно бы было принять за комплимент, если я вам скажу: что читая ваши похвалы моему роману, я несколько минут был причастен тяжкому греху — гордости. — Да, почтенный Александр Сергеевич! — до последнего вашего приезда в Москву, мы были только знакомы с вами; но из всех ваших задушевных приятелей, никто верно не уважал более моего превосходные произведения ваши и даже (упрекайте меня, если хотите, в самолюбии) не все приятели ваши умели ценить высокой ваш талант, как человек, которого вы полагали, может быть, в числе литературных врагов ваших. — Мне очень приятно, что г-н Погорельской хочет написать рецензию на мой роман; но признаюсь, был бы ещедовольнее, если б этот разбор вам не понравился и вы бы сделали то, о чем мне намекнул в своем письме Филипп Филиппович Вигель.

Прощайте! — Как жаль, что не могу обнять вас иначе как мысленно; но если я прикован к Москве, то вы не век будите жить в Петербурге — и я уверен, что приехав  сюда, захотите показать мне новый знак драгоценной для меня приязни вашей — то-есть: пришлете мне сказать, что вы в Москве.