Фанни не могла припомнить, когда же она желала узнать тайну грушевого варенья, но приняла рецепт с вежливой благодарностью.

— Мне так не нравятся люди, которые дают обещания и тут же забывают об этом! Но я не хочу задерживать вас. Насколько я понимаю, у вас собрались друзья. Уж не Ротерхэму ли принадлежит экипаж, что я заметила во дворе?

Фанни ничего не оставалось сделать, как только кивнуть головой и пригласить двух дам присоединиться к собравшимся в столовой. С показным нежеланием и неохотой леди Лэйлхэм позволила уговорить себя. Фанни подумала про себя, что гостья затем только и приехала. Фанни не было необходимости представлять ее.

— Да, в самом деле, я ведь знакома с леди Сереной! Как поживаете? Кажется, последний раз мы виделись на балу у Ормесби — такой был неудачный бал, не правда ли? Ах, лорд Ротерхэм! Не беспокойтесь, прошу вас! Ужасно неудобно присоединяться к вам таким вот образом, но ведь леди Спенборо и слушать ничего не хочет! По правде говоря, мне очень повезло, что я нашла вас здесь, мне так хотелось увидеться с вами!

— В самом деле? — протянул маркиз с сильной нотой удивления в голосе.

— О да, мой старший сын сообщил мне, что Жерар Монкслей — его большой друг, а ведь он будет проводить Рождество у вас в доме! У меня нет выхода — придется организовать небольшую вечеринку для этих ветреных молодых людей. Мне бы очень хотелось попросить миссис Монкслей привезти своих дочерей, но я понятия не имею, как это можно будет сделать, ведь я не имею счастья знать ее… Может быть, вы придете мне на помощь, лорд Ротерхэм?

Маркиз вежливо ответил, что не может сейчас давать никаких обещаний за свою кузину. Леди Силчестер же добавила:

— Девочки мечтают приехать на ассамблею в Кэнбери. Не знаю, захочет ли этого Корделия Монкслей для Сьюзан и Маргарет, но я все еще не уверена — позволить ли Кэролайн ехать туда? Серена, а что ты думаешь об этом плане? Что бы ты посоветовала?

Серена, усадившая Эмили Лэйлхэм на стул между собой и Ротерхэмом, увидела искорки в больших и бархатных, словно анютины глазки, глазах девушки, беспокойно устремленных на нее. Она улыбнулась и сказала:

— Я сама никогда не бывала в Кэнбери на ассамблеях, но мне кажется, что большого вреда от этого быть не должно.

— Смертельная тоска, — сказал Ротерхэм. — Вы не встретите там ни одного приятного человека, и, если только вам не доставляют особенную радость неискренние комплименты, куда приятнее оставаться дома.

— Вы слишком суровы, — вмешалась Серена, стараясь сказать это как можно значительнее.

— Да, так бы я и поступила, — ответила его сестра, — но теперь, когда девочки вбили это себе в голову, я просто не знаю, что и делать. Мне кажется, что они не смогут танцевать в Клейкроссе, ведь их трое, а там будут только Жерар и Элфин, а так дело не пойдет. Если только там не будет всяких вальсов да кадрилей, думается, Силчестер не станет возражать против того, чтобы позволить Кэролайн пойти туда. В конце концов, там ведь будет Элфин, и, если общество будет уже слишком пестрым, он должен будет танцевать с сестрой.

— Это будет редкое удовольствие для них обоих, — прокомментировал Ротерхэм.

Сдавленный смешок заставил его взглянуть на очаровательное личико девушки, сидящей подле него. Он встретил поднятый на него взор, полный лукавства.

— О, прошу прощения! — выдохнула Эмили испуганно.

— Вовсе не за что. Когда я шучу, мне нравится, когда это ценят должным образом. А вы собираетесь поехать на ассамблею?

— О, я не знаю! Я надеюсь… Но я еще не совсем начала выезжать, боюсь, мама не позволит мне!

— А что означает, когда кто-то выезжает совсем?

— Не дразните ее! — проговорила Серена, догадываясь, что девушка растерялась, не зная, что отвечать.