|
Лиана сидела и смотрела на письмо. Она вдруг поняла, что для них прежняя жизнь давно кончилась… с того момента, как они сошли с «Нормандии». Сначала эти мучительные месяцы перед войной, когда Арман работал как вол, затем напряжение между сентябрем и падением Парижа, когда он не знал, что делает. Потом Лиана с детьми уехала из Франции, а он остался бороться с немцами, войдя к ним в доверие и якобы сотрудничая с ними. Прочитав письмо, она отложила его. Это было выше ее сил. Она смертельно устала. Целый день она ухаживала за молодым раненым. Он потерял руку в битве в Коралловом море. Он вместе с Ником был на «Лексингтоне», но не знал его. Это был простой рядовой.
Когда она спустилась к обеду, Джордж заметил, что Лиана сегодня выглядит как‑то особенно устало. Она была бледной и изможденной. Дядя заподозрил, что она что‑то недоговаривает. – Получила вести от Ника? Раньше она всегда сообщала дяде, когда получала письмо от Ника, но последнее время молчала. Сейчас Лиана лишь покачала головой. – Я получила сегодня письмо от Армана. Он устал, и у него болит нога. Ей отчаянно захотелось сказать дяде правду, но нужно еще подождать, пока Арман не уедет в Лондон. – А как Ник? – Он снова повторил свой вопрос. Она пристально посмотрела на него. – Мой муж Арман, а не Ник. Но старик сегодня тоже устал. Он быстро сказал: – Ты, кажется, не вспоминала об этом всю весну. – Лучше бы он прикусил язык, особенно когда увидел горестное выражение лица племянницы. Лиана ответила едва слышно: – Мне не следовало забывать об этом. – Лиана, прости. Я не хотел. Она печально посмотрела на дядю: – Ты абсолютно прав. Во всем виновата я – и перед Арманом, и перед Ником. – Она вздохнула: – Я написала обо всем Нику несколько недель назад. Больше мы не будем писать друг другу. – Но почему? Бедняга… – Старик был ошеломлен всем, что услышал. – Я не имею права, дядя Джордж. Я замужняя женщина. Вот почему. – Но Ник знал об этом. Она кивнула. – По‑видимому, я одна забыла об этом. И теперь я постараюсь искупить свою вину. – Ну, а как же Ник? – Дядя расстроился. – Как ты думаешь, каково ему будет, когда он узнает об этом там, на войне? Слезы застилали ей глаза. – Я ничего не могу поделать. У меня есть обязательства перед мужем. Он хотел было ударить кулаком по столу, но не решился. На лице у нее было написано бесконечное отчаяние. – Лиана.. – Он не нашелся, что сказать, зная, что племянница не менее упряма, чем он сам. Лиана встала из‑за стола и пошла на работу. Казалось, с каждым днем она задерживается в госпитале все дольше и дольше. Через неделю после того как пришло письмо от Армана, она неожиданно получила еще одно письмо. Оно пришло из Лондона и было написано незнакомым почерком. Поднимаясь по лестнице, она гадала, от кого оно могло быть. Наверху она рассеянно вскрыла письмо. У нее ломило все тело – весь день она ухаживала за молодым человеком, потерявшим руку. У него началась сильная лихорадка, и он мог в любую минуту умереть. Неожиданно ее внимание привлекли слова: «Дорогая мадам…». Начало казалось обычным, но дальше она прочла: «С прискорбием должен вам сообщить, что ваш муж погиб вчера, служа своей отчизне. Он умер смертью героя, спасая жизни людей и сокровища Франции. Его имя останется в наших сердцах и в сердце Франции. Ваши дети могут гордиться своим отцом. Мы сочувствуем вам в вашем горе. Ваша потеря – это наша потеря. Но самую большую утрату понесла страна». Письмо было подписано Муленом. Лиана снова и снова перечитывала: «Дорогая мадам… С прискорбием должен сообщить вам…» Это ложь. |
