Я остановился возле дерева и заиграл для него, умоляя. Я пустил аккорды по течению, уповая на счастливый случай, и молил о решении. Начал я смиренно, и песнь опустошала меня до тех пор, пока не осталась яма. Ад, в который я погружался. Там была ярость. Это была моя ярость, и я передал ее ему. Там была любовь. И она пронзительно кричала, не слыша пения, доносившегося из окон.

     Руки Зеленоглазого были разбиты в тех местах, где их привязали к ветвям. Одна рука соскользнула вниз по коре...

     ...И ничего. Я вскрикнул, как от смертельной раны. И сжимая рукоять мачете двумя руками, продырявил его бедро, вогнав острие в дерево. Снова вскрикнул и, дрожа, выдернул обратно.

Глава 13

     Ушел он, как к себе домой,

     О человеке возроптав.

     Был галилейский день кровав

     Под вавилонскою звездой,

     Одевший мир вселенской тьмой.

     Уильям Батлер Йетс

     "Песнь из пьесы"

     Я слышал, что вы даете тысячу долларов за мое тело, которое, как я понимаю, интересует вас в качестве свидетеля... в таком случае, если бы я появился в суде, я дал бы выгодные вам показания. Но против меня выдвинуты обвинения за события, произошедшие в войне в округе Линкольн, и я боюсь появляться там, поскольку мои враги наверняка постараются убить меня.

     Уильям Х.Бонни (Билли Кид).

     Письмо Губернатору Уоллесу

     Я искал с венками, исправляющими эту ошибку.

     Эндрю Марвел

     "Венец"

     Море штормило. Утро неслось над водой. Я шел вдоль морского берега, сплошь усыпанного ракушками. Я вспомнил тот день, когда мы въехали в Браннинг на драконах. Теперь Его жизнь и мои иллюзии были утрачены. Чем дальше от Браннинга я отходил, тем меньше он становился. Я шел, при каждом шаге вонзая мачете в песок.

     Так прошла вся ночь, но я не устал. Что-то подталкивало меня, подгоняло, так что я не мог остановиться. Пологий берег был прекрасен. Я поднялся на дюну, гребень которой порос высокой шелестящей травой.

     - Эй, Чудик!

     Что бы это ни было, я вскинулся, как от звона неожиданно сработавшего будильника.

     - Как живешь?

     Он сидел на бревне, вдавленном в сырую землю у подножия дюны. Он откинул волосы, и снизу вверх искоса посмотрел на меня. Солнце отражалось в кристалликах соли, покрывающих его плечи и руки.

     - Я долго ждал, очень долго, - сказал Кид, почесывая колено. - Как ты себя чувствуешь?

     - Не знаю. Устал.

     - Не сыграешь? - он указал на мачете. - Спускайся вниз.

     - Не хочу.

     Песок посыпался из-под моих ног. Я смотрел на Кида, и вдруг кусок дюны подо мной обвалился. Я пошатнулся, страх гнал меня прочь, подальше от этого места. Но я упал и под хихиканье Кида покатился вниз по песчаному склону. Дно. Я еще несколько раз перевернулся. Кид все так же сидел на бревне и смотрел теперь на меня сверху вниз.

     - Чего ты хочешь? - прошептал я. - Ты потерял Зеленоглазого. Что тебе надо от меня?

     Он поковырялся в ушах и улыбнулся массой мелких зубов.

     - Мне нужно это, - и указал на мачете. - Ты думаешь, что Паук действительно.