Слева: Главный маршал авиации Константин Андреевич Вершинин. Под мудрым руководством маршала Вершинина в советских ВВС пышным цветом расцвели те самые «благодать и показуха», за которые нашим военспецам сильно досталось от израильских летчиков 30 июля 1970 г., когда те в первом же бою с советскими пилотами уничтожили пять из шести Ми-21, не понеся при этом потерь. Именно при Вершинине были отменены учебные бои истребителей «пара на пару», исчезли доплаты пилотам за полеты в сложных метеоусловиях, а также досрочное присвоение за это званий и наград. Летчики не должны были отрабатывать фигуры высшего пилотажа в облаках и ночью. При проведении учебных боев пилотам было запрещено уходить в облака, используя последние в качестве тактических элементов. Эта страсть к «показухе», привитая вдумчивым маршалом авиации, аукалась советским летчикам вплоть до распада СССР. Не изжита она, впрочем, и поныне. Справа: цвет советских Вооруженных сил в одном кадре; слева направо: маршалы К. А. Вершинин, Г. К. Жуков, К. Е. Ворошилов, М. В. Захаров и К. К. Рокоссовский. Смотришь на эти «иконостасы» и невольно ловишь себя на мысли: какой же безмерной народной кровью заработаны награды этих титанов военно-стратегической мысли?

Вернемся, впрочем, к усилиям СССР по организации защиты своего воздушного пространства.

Можно по-разному относиться к Хрущеву, но осуждать его волюнтаризм в вопросе сокращения амбициозных планов постройки новых, совершенно бесполезных воздушных армад вряд ли уместно. Логика генсека была железной: хватит строить горы нового металлолома, займемся реальным улучшением систем вооружения! Выход Никита Сергеевич видел в ракетах, и низкий ему поклон за то, что, при всех своих недостатках и безграмотности, он интуитивно распознал колоссальный потенциал нового класса вооружений. Хрущев приказал максимально ускорить принятие на вооружение истребительной авиации управляемых ракет класса «воздух — воздух», разработка которых велась уже несколько лет. Первая ракета этого класса, получившая обозначение РС-1У, была принята на вооружение в 1956 г. Свою задачу она решала плохо: ее запуск по цели был возможен на дальности не более 3 км (а реально даже меньше), причем цель должна была следовать в коридоре высот от 5 до 10 км. Если противник летел ниже 5 км, то наведение становилось невозможным из-за помех, отраженных от земли сигналов радиолокатора истребителя, а если выше 10 км, то крылья ракеты теряли свою эффективность ввиду разрежения воздуха и ее полет становился неуправляемым. Высотные самолеты-разведчики стран НАТО, такие как упоминавшийся RB-47 или английская «Канберра», могли продолжать чувствовать себя в советском небе столь же комфортно, как и прежде. У ракеты РС-1У имелся и еще один серьезный недостаток, резко снижавший ее боевые качества: трассеры на концах крыльев, сделанные для визуального отслеживания полета, слепили пилота ярким светом. Попробуйте вообразить, что испытывал летчик при залповом пуске ракет (на каждой по четыре трассера)! Получался настоящий салют под собственным носом! Ослепление было столь велико, что летчику требовалось некоторое время для адаптации зрения к низкой освещенности кабины; в течение этого времени он не только не мог следить за движением цели, но даже фактически терял управление собственным самолетом.

Поскольку неудовлетворительные боевые качества ракеты РС-1У были очевидны и военным, и конструкторам, работы по ее совершенствованию начались практически сразу по принятии на вооружение.