– Но если оно снова появится в моём лесу, я не могу обещать, что буду такой же милосердной, – проговорила королева.

Фэйбл, задыхаясь, выскочила обратно на тропинку.

– Я потрогала волосы пикси! И зубы! Ну, и он укусил меня. Он укусил меня из-за того, что я потрогала его волосы. Они были такие мягкие, а зубки – острые. Теперь мой палец как-то странно щиплет.

– Пойдём, Фэйбл, – окликнула девочку королева. Она сошла с гоблинской тропинки, даже не остановившись посмотреть, идёт ли за ней дочь. – Время.

– А-а-а… – простонала Фэйбл.

– Одну минуту, – прервала их Энни, выпустив мальчиков впервые с самого начала их путешествия домой. Она опустилась на колени и положила руку на плечо Фэйбл.

– Спасибо, юная леди. Ты вернула мне моих сыновей. Я не могу даже выразить, что это для меня значит.

– А ты правда забрала бы меня к себе, если бы моя мама не была моей мамой? – спросила Фэйбл.

Энни улыбнулась.

– С удовольствием. Но я не думаю, что на свете есть какая-нибудь другая мама, которая смотрела бы за тобой лучше, чем твоя. Она – совершенно особенная мама. А ты – совершенно особенная девочка. Ты можешь в любое время прийти и побыть с нами, если хочешь.

Фэйбл просияла.

– О! Можно, мама? Можно мне будет ходить в человечий город иногда, хотя бы на немножко?

Королева напряглась.

– Это очень плохая идея.

Фэйбл почти подпрыгивала от возбуждения.

– Значит, да?

– Даже близко не да.

– Но получается, что и не нет!

Королева вздохнула.

Фэйбл повернулась и заключила Энни Бёртон в медвежьи объятья, от которых та почти потеряла равновесие, а потом прыгнула к близнецам и по очереди обняла каждого из них.

– Так теперь мы взаправдашние, настоящие друзья, навсегда-навсегда-навсегда, верно? – спросила она, и её брови поднялись так высоко, что затерялись среди кудряшек.

– Друзья, – подтвердил Тинн, – навсегда-навсегда-навсегда.

– И мы можем всё говорить друг другу вслух человечьими словами? И, может быть, поиграть во что-нибудь или заняться каким-нибудь спортом вместе?

– Конечно, – рассмеялся Коул. – Мы бы очень хотели когда-нибудь поиграть вместе.

– Да-а-а!

Фэйбл повернулась кругом и запрыгала вслед за своей матерью.

– Пока, друзья! Увидимся завтра! – крикнула она.

– Ни при каких обстоятельствах. У нас много дел, Фэйбл, – говорила королева, скользя между деревьями. – А что я тебе говорила про пикси?

– Не тыкать в них пальцем, когда они этого не хотят.

– А когда они хотят, чтобы в них тыкали пальцем?

– Никогда?

– Верно.

– Извини, мама. Но у меня теперь есть друзья. Ты слышала?

Голос Фэйбл разносился по лесу словно птичья трель.

– Человечьи друзья. Друзья навсегда.

Скоро их голоса скрылись в шелесте и гуле леса.

Остаток пути был кратким. Кулл подвёл их прямо к краю леса. Через ручей они уже могли видеть старое дерево для лазания, а из-за холма выглядывала крыша их дома.

– Ну вот, пришли. В целости и сохранности. И больше на будет подглядывания за вами, обещаю. На будет попыток украсть вас и продать фейри. Теперь ничего такого на будет даже чуть-чуть.

Энни нахмурилась, но решила не заострять внимания на сказанном.

– А, да, ещё кое-что, прежде чем я уйду.

Кулл сделал глубокий вдох. Всё, что последовало за этим, было произнесено скороговоркой.

– Тыр хорошая мама, Энни Бёртон, – выпалил он. – Долго наблюдал, так что знаю. С моим перевёртышем я провёл всего-т час и почти поломал всю жизнь эт мелкого парня.