– Там все было понятнее, почти как на войне. Были враги…

– …но не было друзей, – закончил за него Артур. – Ты воевал в одиночку.

– Ну, не совсем один…

Константин вспомнил своего соседа по шконке снизу – Василия со смешной погонялой Рикша. Простой зек, работяга из «мужиков», Рикша смог найти в себе мужество рискнуть жизнью. Жаль только, погиб глупо.

– Давай-ка нальем еще раз, – серьезно сказал Константин. – Хочу выпить за одного человека, которому я многим обязан.

На сей раз он выпил коньяк, не смакуя и не вдыхая аромат, – одним глотком.

Еще немного посидели, помолчали, каждый о своем.

Синатра в дуэте с Эллой Фицджеральд пел что-то о любви.

Наконец Артур взглянул на часы.

– Пора собираться, Жиган. Я сейчас переоденусь и вызову машину. У меня теперь «Волга», черная, – засмеялся он. – Помнишь, как в прежние времена у больших начальников? Ты пока допивай кофе, не торопись.

– Добро пожаловать в наш ресторан, – приветствовал он Артура. – Ваш кабинет готов. Пожалуйста, пройдите за мной.

Вскоре они оказались в довольно просторном помещении со стенами, покрытыми дубовыми панелями, и большим круглым столом, вокруг которого были расставлены шесть стульев с высокими спинками.

Стол был сервирован для приема гостей: шампанское «Моэт», коньяк «Мартель», водка «Абсолют», минеральная вода «Перье». Шампанское, как и положено, стояло в ярко начищенном ведерке со льдом, бутылки минеральной, очевидно, только что из холодильника, покрылись испариной, белоснежная скатерть была украшена вышивкой по краям.

Кроме напитков, на столе был и сервиз из дорогого английского фарфора, хрустальные бокалы и рюмки, а также небольшая металлическая ваза с полевыми цветами.

Артур и Жиган сели рядом. Константин с улыбкой посмотрел на вазу, а Артур пояснил:

– Это я попросил. Не люблю я этих роз, гвоздик и ребят попросил, чтобы ничего такого не приносили. Слишком много похорон видел в последнее время, поэтому охапки цветов вызывают у меня неприятные ассоциации. Минеральной хочешь?

– Нет, спасибо, – отказался Панфилов.

– А я вот люблю минеральную воду, особенно «Перье». «Нарзан», конечно, тоже неплох, но «Перье» с лимоном напоминает мне о чем-то непрожитом. Что-то такое дивное, из другой жизни.

Друзья Артура прибыли почти одновременно. Первым появился невысокий, но моложавый и подтянутый кавказец, одетый, как и виновник торжества, в строгий черный костюм и белую сорочку, при галстуке. На вид ему можно было дать не больше сорока. Когда чуть позже Константин узнал, что гостю уже за пятьдесят, он был немало удивлен.

После традиционного рукопожатия и дружеских объятий Артур представил Константину друга:

– Гурам. Это Костя – я его больше знаю как Жигана. К сожалению, крестил не я, но погоняло точное.

Гурам разговаривал с едва заметным грузинским акцентом, как, впрочем, и следующий друг Артура, который пришел почти сразу же после Гурама, – Валера Кутаисский, как представил его Артур.

Валера был примерно одного возраста с Артуром, но выглядел его прямой противоположностью.

Невысокого роста, грузный, с солидным брюшком, основательной лысиной, которую он то и дело промокал носовым платком, круглым лицом с мясистыми губами и крупным носом с горбинкой – ни дать ни взять, партийный функционер.