Сорокалетний Авл Луций сидел за столом и что-то писал. Он был грузен, краснолиц, с коротким ежиком седеющих волос вокруг загорелой лысины. Вскинув к плечу сжатый кулак, Марк доложил о своем приходе.

Примипил встретил его легкой улыбкой, встал и двинулся навстречу.

– Я знаю, что ты выполнил приказ, и доволен. Я видел тебя в деле под Кейсарией, знаю, что ты смел, инициативен, хладнокровен… А теперь знаю, что ты способен командовать!

Авл подошел вплотную, оказавшись немногим выше плеча аквелифера, и произнес уже более тихим голосом:

– Раньше я тебя поощрял только взглядом или улыбкой, но вот теперь…

Горячая рука легла на спину Марка, чуть ниже панциря, и медленно стала сползать вниз.

– Но теперь у меня есть желание возвысить тебя по достоинству, как по службе, так и по дружбе, – главный центурион легиона снизу вверх смотрел на молодого офицера, в то время как его ладонь скользнула по подтянутому заду.

– У тебя твердые ягодицы, как орехи…

Марк мягко, но решительно отстранил руку командира. Он чувствовал, что лицо заливает краска. Но не стыда, а ярости, которая опасно разгоралась в его душе. Он постарался сдержаться, чтобы она не выплеснулась наружу.

В легионе все знали о пристрастии Авла Луция к молодым и сильным воинам. Для Марка также не было тайной это порочное влечение. Но до сих пор оно его никак не касалось, и ему было все равно, кто дарит первому в легионе центуриону минуты радости. Теперь же циничный жест, масляные глазки и откровенная улыбка Авла не оставляли сомнений в том, на кого пал выбор сегодня.

Марк помрачнел и стал судорожно соображать, как выйти из ситуации, не потеряв лица и не испортив отношения с командиром. И спасительная мысль пришла.

– Позвольте подарить вам раба, примипил! – почтительно сказал он. – Вчера я пленил его в бою у Желтых Скал. Это очень симпатичный молоденький мальчик…

– Мальчик? – оживился Авл Луций. – И он сражался, как взрослый?

– Во всяком случае, я едва увернулся от его кинжала, – обтекаемо сказал Марк.

И, подойдя к двери, позвал Кфира. Тот, с надеждой глянув на своего заступника, робко вошел в преторий.

– Прекрасный подарок, Марк, – осмотрев мальчика, захохотал примипил. И счел нужным пояснить:

– Ты еще молод, мало жил в Риме, и, ясное дело, не вращался среди патрициев. Кое-какие традиции могут показаться тебе странными. Но теперь у тебя есть шанс существенно изменить свое положение и лучше изучить столичную жизнь. Ты хочешь этого?

Легионер молчал, не зная, что первый центурион подразумевает под словом этого. Командир многозначительно потрепал его по плечу.

– Меня вызывают в Рим, – сказал он и выдержал многозначительную паузу. Потом продолжил:

– Я должен доложить обстановку в Иудее и получить новое назначение. Скажу по секрету – я намереваюсь жениться и навсегда осесть в Риме…

Примипил снова захохотал и цинично подмигнул.

– Некоторые вольности не могут помешать семейному счастью!

Марк принужденно улыбнулся. Он не мог понять – к чему клонит первый центурион.

– Через два дня я отбываю и предлагаю тебе ехать со мной начальником личной охраны…

Авл Луций замолчал и уставился на него, явно ожидая благодарностей. Марк представил свое убогое жилище, Руфь, шагистику под изнуряюще палящим солнцем, постоянные стычки с бунтовщиками, тоскливое существование и неопределенное будущее. А на другой чаше весов – блестящий Рим, почетная служба и широкие перспективы. Да, предложение действительно заслуживало благодарности!

Он поклонился своему командиру и твердо произнес:

– Спасибо, мой примипил! У тебя не будет более преданного воина и охранника, чем я.